POV Эдвард Каллен

Я жадно, даже с некоторым страхом смотрел на эту чужую женщину, которая стала для меня самой близкой, и, глядя на нее, вдруг понял, что только мертвые принадлежат нам целиком, только они не могут ускользнуть. Все остальное в жизни движется, видоизменяется, уходит, исчезает и, даже появившись вновь, становится неузнаваемым. Одни лишь мертвые хранят верность. И в этом их сила.
Эрих Мария Ремарк. Тени в раю

Танцы — перпендикулярное выражение горизонтальных желаний.
Джордж Бернард Шоу

Я редко чувствую себя идиотом, но в день этого чёртова девичника имени Роуз Хейл я чувствовал себя именно так. Началось всё с квилетов, каждому из которых мне хотелось вцепиться в глотку: несовершеннолетний Джейк и его неполноценный физически папаша не были исключениями. Даже наоборот: с них мне хотелось начать.
Оборотни, перевёртыши... Эти полуволки – мерзейшие существа с отвратительным запахом. Такое чувство, что у них на зубах завязло всё лесное дерьмо и плоть каждой жертвы. Весь этот смрад, помноженный на гадостное амбре сырой волчьей шкуры, просто невыносим. И этот запах встретил меня в гостиной... Пальцы Беллы дрожали у меня в ладони, а я не знал, как защитить её от всего этого кошмара в виде толпы волков, которые собрались допрашивать её.
Когда этот... Квил Атеара, дружок младшего Блэка, схватил её... Он будет кровавой пеной плеваться у меня. Я мог бы перебить ему спину прямо там, но Джаспер и Эммет придержали меня. Я же знал... Знал, зачем пришли эти твари, что они вынюхивали. Они не знали того, что знал их недовожак. И его внезапная любовь к Белле была её щитом от гнева квилетов. Он пойдёт против вековых законов только потому, что надеется на взаимность, потому что не может допустить, чтобы его недалёкие собратья уничтожили девушку, которую он любит.
То, что я многим обязан этому мальчишке, бесило меня ещё больше. Я понимал, что он может наплевать на всё и на всех, запечатлиться и посвятить свою жизнь ей, сделав тем самым невыносимой всю мою вечность. У него хватило ума просить её руки у Карлайла... Все эти недолгие минуты я был готов умереть от мучительного чувства невозможности вмешаться в происходящее. Каким-то шестым, а то и седьмым чувством я ощущал, что всё ещё могу потерять то, без чего моё дальнейшее существование будет бессмысленно.
Я понимал, что Белла – не человек, но и не до конца вампир. И этот небольшой промежуток времени, за который она полностью обретёт свою природу – это тот самый решающий бой, выиграть который во что бы то ни стало должен я. Но я не мог не осознавать того, что всю свою жизнь она жила среди людей. И что горячий мальчишка с загорелой кожей, белозубой улыбкой и гулко бьющимся сердцем вполне мог разбудить её засыпающую человечность, внести смуту в ясность её мыслей, оторвать её от меня... Она хотела его крови, а он пообещал её ей.
Это королевский подарок.
Кто, как ни я, знает, что такое – песня крови, которая сводит с ума... превращает жизнь в кошмар, в вечный кровавый гон, в постоянную охоту. Я понимал, что Кристабелле легче сдержать себя, но Блэк... Он будет искать встреч, попадаться ей на глаза, терзать её своим присутствием. Он разрешил ей приезжать в Ла Пуш, понимая, что я не смогу быть с ней... Я думал обо всём этом, буравя взглядом его юное, но уже непроницаемое лицо. Он был крепок, как высеченный из базальта идол, но даже это не мешало мне проникать в его мысли, похожие на узкий подземный лаз, наполненный звуками леса.
То, что я видел там, против моей воли вызвало у меня странное чувство уважения.
Он думал о Белле с предельной нежностью, на которую только способен парень его возраста. Моя Бэль была его Покахонтас. Он мечтал вплетать в её волосы васильки и бересклет, прятать её от холода, гулять под дождём... Эти мальчишеские грёзы ранили меня больнее, чем откровенные фантазии покойного Ньютона.
Никогда ранее я не понимал с такой пугающей отчётливостью, что нажил себе не просто врага. Я почувствовал в молодом квилете настоящего, серьёзного соперника.
Держать себя в руках, просто держать себя в руках...
Ничего не стоило испугать Беллу собственными сомнениями – она с лёгкостью ловила моё настроение. Единственное, чем я мог бы отвлечь её от моих собственных мыслей – любовь. Моя слепая, дёрганая, обжигающая изнутри и дарящая серебристо-ментоловое ощущение покоя любовь к ней. Настолько острая, что даже Элис пару раз говорила мне, что я перегибаю палку. Настолько очевидная, что даже Эсми видела, насколько я вовлечён в это.
Я знал, что Эсми - моя тайная союзница. Слишком долго она переживала, видя, насколько я неприкаян. И теперь, когда я нашёл... Она от всей души желала мне счастья. Несмотря на все опасения Карлайла, на возможные опасности... Я всегда знал, что в лице матери могу искать поддержки. Она сделает всё, чтобы я был счастлив, даже если для этого ей придётся гнать из дома взашей волчью стаю или пойти против воли отца.
Всё, чего мне хотелось – остаться наедине с Беллой. Я ещё не вполне отошёл от того ужасного вечера, когда мне казалось, что я больше никогда не увижу её. Мне хотелось играть для неё, смотреть в её глаза, целовать её губы – с каждой минутой отдаляясь от событий недавнего прошлого. Стирать из её души последние сомнения в том, что у нас всё будет так безоблачно, как она мечтает.
Вместо этого я не сдержался и показал ей изнанку своего напускного спокойствия. Странно... Я мог напугать кого угодно, только не Кристабеллу Каллен. Каждое проявление моей тёмной природы находило в ней отклик. К простому пониманию примешивался восторг – отчасти и мой собственный.
- Эдвард... Говорят, что от частых прикосновений любовь становится меньше...
- Ты говоришь так только потому, что ты не можешь понять, а я не могу объяснить...
Я не думал, что когда-либо смогу найти девушку, которая будет понимать меня, принимать меня и чувствовать то же, что и я. Если бы мне пришлось отнимать её человеческую природу, я бы всегда мучился этим. Но даже сейчас... Моя неосторожность и несдержанность могли нанести ей физический вред.
Я силён, а она слаба.
Мне уже больше ста, а ей только семнадцать...
- Белла... Я намекаю на то, что слишком сильная любовь и убить может.
Она вздрогнула в моих руках, но вместо того, чтобы отпрянуть, потянулась ко мне снова.
- Эд...
- Это звучит грубо, но это правда. Ты хрупкая, как стеклянный цветок. Если я потеряю голову, то... Этот цветок окажется в лапах безумного желтоглазого льва. Упс...- я выдавил улыбку, но чувствовал, как контроль над собой и ситуацией медленно уплывает из моих рук. – Ну, давай, назови меня занудой. А лучше - Отелло. Потому что с появлением на линии твоей жизни параллели по имени Джейкоб, я вдвое меньше контролирую свои эмоции.
- Ты не зануда, Эдвард...
В её голосе было что-то решительное, но её мысли были мне недоступны – ею двигали только чувства.
- Если ты собираешься обозвать меня педантом – это одно и тоже.
- Нет.
- Кто же я тогда?!
- Парень, без которого мне и дня не прожить.
Нет... Приятное тепло, которого я не ощущал годами, медленно разливалось от лица вниз. Отвернувшись, я попытался успокоиться.
- Я серьёзно, Беллз...
- Я тоже, Эдвард.
Отпустить её на вечер к Розали? Я сделал это без труда. Потому что мне самому нужно было разобраться в своих мыслях.
Поэтому предложение Эммета ворваться в комнату девочек в самый разгар веселья было для меня полной неожиданностью. Согласившись на него, я совершил большую ошибку.
- Роуз любит такие сюрпризы. Помнишь, как весело было в прошлый раз.
Да уж... В прошлый раз с ними была Эсми, и мы накрыли девичник как раз в тот момент, когда они обменивались забавными историями о нас. Кажется, тогда Джаспер ещё два дня не разговаривал с Элис. По крайней мере, в нашем присутствии. Всё как всегда – нарядиться в клоунскую одежду а-ля три идиота на лунном загаре в Ла Пуш.
Джаспер пихнул меня в бок.
- Эдвард, Белла видела тебя... таким?
- Полуодетым?
- Ну да...
- Видела.
- И она ещё в своём уме?
- Джаспер, это не смешно. Иногда ты очень напоминаешь мне Элис.
Он усмехнулся.
- Братишка... А как иначе? Мы с ней практически одно целое. Чего и тебе желаю. С Кристабеллой.
Как только мы ввалились в комнату, я почувствовал резкий запах шампанского и увидел Розали, сжимающую в тонких пальцах хрустальный бокал. Обернувшись к окну, я перестал обращать внимания на громкие вопли Эммета, который тотчас кинулся тискать вновь обретённую невесту.
Белла сидела на подоконнике.
Она была слишком похожа на человека.
Я замер.

«Ну, привет, детка...»
«Привет. Не смотри на меня... Я немного неодета»
«Ты прекрасно выглядишь. Я, собственно, тоже не во фраке»

Немного неодета... Эти атласные лоскутки из гардероба Розали мягко повторяли контуры её тела... Я не мог перестать рассматривать её. Думать о том, что могу коснуться этого чуда... О том, что это - моя девушка.
Мои холодные ладони прошлись по нагретому атласу. Мои губы замерли у неё на плече.

«Ты горячая...»
«Знаю... прости»
«Я люблю тебя, Белла...»
«Я тоже тебя люблю...»

Когда Джаспер возник со своим предложением занять танцпол, я был рад любому поводу переключить своё внимание. Мне было всё равно, что танцевать: я бы и джигу исполнил. Просто ориентировался на музыку...

«Смотри мне в глаза. Пожалуйста...»

Это было... Я не уверен, но если бы кто-то попросил бы меня описать бесконтактный секс, то я скорее всего, описал бы наш танец с Беллой. Была пара моментов, когда я был готов с разбегу выпрыгнуть в открытое окно, только бы не думать и не чувствовать...

«Не думай обо мне...»
«Эдвард...»
«Пожалуйста... »

Поняв, что ноги Беллу уже не держат, я едва успел подхватить её.
- Роуз, ты не дура?!
- Осади, Эдвард... – встрял Эммет.
Я помню всё, как в тумане... Прикосновение её губ к моей груди...
- Да пошли вы... – я коснулся волос Беллы, понимая, что мне не хочется, чтобы она останавливалась, но ситуацию я уже почти не контролировал.

«Мне дико приятно, но... прекрати сейчас же»
«Эдвард... Это сильнее меня»
«Я буду выглядеть полным придурком с бугром в штанах. Да и ходить в таком состоянии та ещё пытка»

Про бугор в штанах я со значительным опозданием сообщил. Внезапно, я почувствовал, будто мне зашиворот вылили ведро ледяной воды.
- Джаспер... – голос Эдварда был тихим. Очень. – Какого чёрта?
- А я что? Я ничего... – Джаспер улыбался.
Мне предстояло провести Беллу до двери с тем расчётом, чтобы не остаться в комнате. Я хотел этого, но... чёрт. Я не мог себе этого позволить. Целовать её, но не остаться... Разбудить в ней новые чувства и оставить её наедине с ними...
Сперва был груб я, потом она наговорила мне глупостей...
Облегчила мою совесть, прогнав меня с порога спальни, который я слишком хотел переступить. Быть может, мои метания кажутся старомодными, но... Чем громче ссора, тем слаще потом примирение. Я знал, что стоит пройтись по росистой траве с Эмметом, послушать, что же он обо мне думает...
- Эдвард, ты резок в последнее время. Иногда хочется подрехтовать тебе лицо, - честно сказал брат. Я слышал его, но его слова не задевали меня. Я был слишком сосредоточен на собственных ощущениях.
- Рискни, Эм. Если тебе от этого полегчает.
- А тебе полегчает? Ты вообще где? На Марсе? Или в стране пришедшей не вовремя эрекции?
- Ну уж тебе об этой стране известно намного больше, чем мне.
- Хочешь совет?
- Валяй, Эммет.
- Ещё лет сто детей не заводи. Как только ты поймёшь, что такое настоящая близость, тебя от этого за уши не оттянешь. А сейчас валил бы ты к Белле. Может, она ещё не передумала.
Она не передумала. Сказать, что меня это воодушевило – не сказать ничего. Мне даже ссориться с ней нравилось. Выяснив, что к чему, я просто позволил себе получать удовольствие от тепла её кожи, от аромата её волос, и от тёплых после шампанского губ.
- Ты... пойдёшь со мной на танцы?
- Кажется, я натанцевалась до конца учебного года, да и... думаешь, их не отменят из-за того, что случилось с Майком?
- Не знаю. Элис говорит, что не отменят. Так как?
- А ты как думаешь?
- Думаю, пойдёшь. Шикарный повод остаться дома, пока все поедут в Сиэтл...
Она поняла, что я имею в виду, и немного покраснела.
- Видишь, какой я подлый и коварный...
- Дальновидный, я бы сказала...
- Ага, нереально просто...
Мне было непозволительно хорошо. Так, как бывает только перед крупной неприятностью, но думать о плохом мне совершенно не хотелось.
- Прости меня... – она нежно тянула меня к себе, и я поддавался, балансируя на тонкой грани между совестью и лёгкими приставаниями.
- А я уж думал, что тебе больше нравится обниматься с подушкой... – устроившись рядом, я взял её за руку, сплетая наши пальцы.
Я знал, что завтра нам предстоит трудный день...