Глава первая.
По разные стороны.

«Белла,
Не знаю, зачем ты заставляешь Чарли передавать записки через Билли, словно мы второклашки. Если бы я хотел поговорить с тобой, я ответил бы по
Ты ведь сделала выбор? Нельзя получить все, когда
Какое из слов в фразе «смертельные враги» ты не понимаешь?
Слушай, я знаю, что поступаю как идиот, но другого выхода нет
Мы не можем быть друзьями, пока ты проводишь всё время с шайкой
Всё становится только хуже, если я слишком много думаю о тебе, так что не пиши мне больше
Да, мне тоже не хватает тебя. Очень. Но это ничего не меняет. Прости.
Джейкоб».

Держа листок в руках, я посмотрел на часы. Чтобы написать это письмо, мне понадобилось много времени. Порой я начинал злиться то на себя, то на Беллу. Тогда буквы становились очень кривыми и острыми. Местами бумага продавлена почти до дырки, местами запачкана чернилами от сломанной ручки. Каждое предложение, которое я начинал писать, в итоге зачёркивал. Это всё не то. Слишком сквозит болью и обидой.
Её записка, наполненная просьбами простить, почти умоляющая, до сих пор лежала у меня в кармане. Когда отец осторожно положил её передо мной, я сразу понял, от кого она. Разорвать её – было моим первым желанием. Я вскочил со стула в бешенстве, и тот разлетелся в щепки. Но что тогда останется у меня от Беллы? Это чувство сильнее меня, и только бог знает, как бы я хотел от него освободиться.
Сначала я хотел оставить её без ответа. Так глупо вмешивать в это наших отцов. Но в этом вся Белла, и я уверен, она не отстанет, если я не отвечу. Последние несколько недель она много раз звонила, видимо не понимая, что сейчас нам не о чем говорить. Каждый день в одно и то же время Билли разговаривал с ней по телефону, придумывая вежливые причины того, что я не могу взять трубку. Последний раз он, наконец, сказал вслух то, что совсем не являлось правдой.
- Белла, Джейкоб не хочет с тобой разговаривать, извини меня!
- Эээ, что ж, прошу прощения, Билли, просто передайте ему, что мне очень нужно с ним поговорить, - Билли сказал, что её голос дрогнул в этот момент.
Конечно, это не было правдой. Больше всего на свете я хотел бы увидеть её, но это невозможно. Пока вокруг неё вьётся с десяток кровососов, и пока она сама хочет быть с ними. И зачем только надо было заключать это соглашение? Неужели оно кому-то нужно? Не проще ли было бы просто перебить их всех, хотя я не уверен, что мы обошлись бы без потерь. Но я не вожак стаи и уж тем более не старейшина. Я вынужден соблюдать договор, как бы мне не хотелось его нарушить.
Со времени нашей последней встречи не было и дня, чтобы я не вспоминал Беллу, её глаза, её волосы, её руки, её запах. Снова эта тупая режущая боль. Какую часть тела надо отрезать, что заглушить эту боль?
Наш последний разговор, лицо Беллы, перекосившееся от злости и обиды. То, как она пряталась за спиной её кровососа, возмутило меня. Неужели она думает, что я могу причинить ей вред. Интересно, что ещё «хорошего» он наговорил ей про меня. Она не могла забыть меня - человека, который вернул её к жизни. То, что я теперь ещё и вервольф, ничего не меняет. Я всё тот же.
И он посмел благодарить меня за то, что я был с ней всё это время. Как будто я делал это для него. В этот момент мне хотелось его разорвать.
Но хуже всего то, что я увидел в её глазах потом, когда напомнил об условиях соглашения. Я прочёл это также ясно, как если бы она сама мне в этом призналась. Она уже сделала выбор, она решила стать такой же, как он. Она готова умереть ради него. А я не уверен, что готов жить без неё!
- Ты попадешь в ад, - единственное, что я сумел выдохнуть, когда всё понял.
Я почувствовал, как мои мышцы сжимаются в конвульсиях. Я закрыл глаза напряженными кулаками, всё моё тело сокращалось и содрогалось. Я всеми силами сдерживал гнев внутри себя.
- Джейк? С тобой всё хорошо? - спросила она с тревогой.
Она шагнула ко мне, но он не дал ей этого сделать.
- Осторожно! Он пытается контролировать себя, - сказал он своим хладнокровным голосом.
Я сразу пришёл в себя от такой наглости, только руки ещё тряслись.
- Тьфу. Я никогда не травмировал бы ее! – сказал я с ненавистью, намекая на то, что он сделал с Беллой.
Низкое шипение слетело с его губ. Я рефлекторно сжал кулаки.
- Белла! - рёв Чарли отозвался эхом из направления, где находился дом, - ты войдёшь в этот дом сейчас же!
Все из нас застыли, вслушиваясь в тишину. И я заколебался.
- Я сожалею об этом, - пробормотал я, подразумевая мотоцикл, - Я должен был сделать всё, что в моих силах — я должен был пробовать …
- И за это моя тебе благодарность! – ещё никогда она не обращалась ко мне так язвительно.
Через какое-то время он стал её уводить. Она оглянулась, и я узнал в ней свою Беллу. Взгляд, полный нежности и … страха. Боится ли она, что мы можем больше никогда не увидеться?
- Жаль, - прошептал я одними губами. - Пока, Звони.
- Ты обещал, - отчаянно напомнила она мне. - Все еще друзья, правда?
Как ножом в грудь! Я заставил себя покачать головой.
- Ты знаешь, как мне было трудно, я пробовал сдержать то обещание, но … я не знаю, как дальше. Не сейчас … - Я изо всех сил пытался сохранять на лице каменную маску, и не смог.
- Я буду скучать по тебе, - сказал я, наконец, и протянул руку в её сторону в отчаянной попытке остановить её.
- Я тоже, - выдохнула она и протянула одну руку.
Как будто мы были связаны, и эта боль была нашей общей болью.
- Я подойду … - она шагнула ко мне. Сердце готово выпрыгнуть наружу.
Снова он остановил её.
- Позволь ей идти, - прорычал я, еле сдерживаясь. - Она хочет ко мне!
Я сделал вперед два больших шага. На миг я подумал, что он нападёт. Надежда зажглась во мне.
- Нет! Эдвард! – её отчаянный крик.
Он струсил, а Белла воспользовавшись этим, потащила его к дому.
Я наблюдал за ними, пока они шли к дому. Белла обернулась, и я не знаю, успела ли она увидеть на моём лице следы того, что я раздавлен. Зато я успел увидеть её мокрые глаза.
Эта сцена до сих пор стоит перед моими глазами. С тех пор прошло уже много недель, но каждое слово эхом отдаётся в моей голове.
Когда становится особенно тяжело, я начинаю прокручивать в голове одну и ту же мысль: «Мы враги, мы враги, мы враги! Она с вампирами! Она сама уже почти вампир!». Но как бы я не старался, невозможно считать любимого человека врагом, что бы плохого он тебе не сделал. Наверное, также и Белла слепо любит этого вампира, каким бы монстром он не был. От этой мысли становится ещё хуже.
Единственное, что худо-бедно меня спасает, так это общение со стаей. Когда я чувствую, что голова может лопнуть от всех этих мыслей, я превращаюсь и убегаю в лес. Только сейчас я начинаю понимать, что во мне течёт волчья кровь, начинаю привыкать к своей шкуре.
Сэм говорит на то, чтобы смириться со своей сущностью и понять, что ничего нельзя изменить, ему понадобилось несколько лет. Вся стая по-прежнему поражается тому, как быстро я научился контролировать себя и свои превращения. Только мне от этого не легче. Ведь меня никто не спрашивал, хочу ли я быть таким!
Мне немного жаль всех моих братьев, ведь они не могут закрыться от моих чувств и мыслей. Волей неволей им приходится тоже через это проходить. Достаточно вспомнить, какую муку я испытал, когда Сэм вспоминал тот день с Эмили, её исцарапанное лицо. Я почти физически чувствовал всё, что в тот момент чувствовал Сэм. Наверное, отчасти, это помогло мне держать себя в руках рядом с Беллой в первые месяцы моей новой жизни. Я бы никогда себе не простил, если бы сделал ей больно. Не знаю, как живёт с этим Сэм.
«У меня нет выбора, Джейк!», ответил Сэм однажды, когда я в очередной раз задумался над этим. «Эмили – единственная, кто мне нужен, ты пока ещё не знаешь, какого это, но у тебя всё впереди. Она ни разу в жизни не попрекнула меня этим, и от этого ещё тяжелее. Представь себе, как это, каждое утро видеть любимого человека и шрамы, которые оставил ты. Шрамы на её лице – такие же у меня на сердце, я выцарапал их сам, потому что я не достоин её. До сих пор не понимаю за что мне такое счастье!»
«Боюсь, это чувство никуда не денется, Сэм», - я не мог себе этого представить, - «Я чувствую, что вот-вот сорвусь, мне так её не хватает. Скажи, когда ты сказал, что я не могу общаться с Беллой, это был приказ?»
«Нет, Джейк, но ты ещё не готов, ты сам поймёшь, когда придёт время. Ты должен понять и принять её выбор. Возможно, вы можете быть друзьями, пока… Пока она ещё человек».
От этой мысли меня начала бить дрожь. Если начнётся война, если они превратят её, что я должен буду сделать? Попробовать убить самого дорогого мне человека? Нет, это будет уже не тот человек. Наверное, я скорее позволю ей убить себя.
«Пожалуйста, Джейк, прекрати, от твоих мыслей у меня сводит все внутренности», слышу я отдалённые мысли Эмбри.
«Прости», подумал я, и ответ сам пришёл в мою голову.
Я постараюсь быть ей другом, столько, сколько смогу. Я не брошу её.