Белла

Я стояла посреди кухни, пытаясь собраться с мыслями после внезапного ухода Джейка, после всех слов, по виснувших в тишине дома, нарушаемой лишь еле слышным тиканьем таймера духовки.
Джейкоб знает про Эдварда. Джекоб оборотень. Джейкоб считает, что любит меня. Джейкоб... Джейкоб... Джейкоб... В голове словно бы образовался неистовый водоворот, в воронку которого улетали безответные вопросы. Я не знала, честное слово. В голове не было ни одной здравой мысли. Мне надо было всё обдумать. Этот спокойный вечер превратился в сумбур. Требовалось время, чтобы понять, осознать и смириться. Наверное.
Я вздрогнула от нового звонка. Кто же на этот раз? Расправив плечи, я зашагала к двери. Это был Эдвард. Он стоял, облокотившись на перила крыльца, позволяя ветру играть со своими беспорядочно спутанными кудрями.
- Оу, - протянула я. - Ты зашёл через дверь.
- Не ожидала?
- Не ожидала, - подтвердила я.
Он коротко усмехнулся. - Для разнообразия. Решил, что не помешает.
- Да, вышло очень эффектно, - покивала я в ответ.
- Захотел ознакомиться с новым, так сказать, традиционным входом в твой дом. Не возражаешь?
- Нет, - пожала я плечами.
- А войти, кстати, можно?
- О! Заходи, естественно.
Он шагнул во внутрь, толкнув рукой дверь позади себя, и быстро заключил меня в объятья. Я приникла к нему, как к своему единственному спасательному кругу, вцепившись мёртвой хваткой в его плечи. Он склонил голову, прижимаясь своей щекой к моей, когда он заговорил, его лёгкое дыхание коснулось моей кожи в мимолётной ласке. - Ну, что случилось, любимая?
От его участливого тона мне стало ещё больше не по себе. По сути я не сделала ничего плохого, но почему-то мне стало стыдно перед ним. Стыдно за чувства другого человека, которые тот испытывал ко мне. Стыдно за надежды, мечты, желания Джейкоба? За его секреты, что он поведал, за часть души, что вывернул передо мной, когда не стоило этого делать. Наверное, это оказалось лишним для меня.
- Как много ты слышал? - ответила я вопросом на вопрос.
- Практически ничего, я сразу ушёл, как только услышал его голос. Не хотел вам мешать.
Я зажмурила глаза, словно от боли. Не думала, что его степень доверия ко мне была столь высока. - Спасибо. Мы...
- Шшш... - перебил он меня. - Если не хочешь, мы не будем говорить на эту тему.
Я разомкнула веки и откинулась в его руках, напряжённо вглядываясь в спокойное лицо. Мы стояли посреди гостиной. Каким образом Эдвард переместил нас сюда, я так и не поняла. Если он и двигался, то я этого не почувствовала.
- Нет, я хочу поговорить на эту тему. Ты должен знать, о чём мы говорили. Я понимаю, что рано или поздно, ты все равно услышишь все в мыслях Джейкоба.
- Я знаю, Белла.
- Я не сдержала своё слово и высказала ему, все, что думаю по поводу Джесс.
- Я знаю.
- А ещё он внушил себе, что любит меня, - я говорила без остановок, стараясь побыстрее объяснить суть беседы.
- Я знаю.
- Только это не так, хоть он и считает иначе. И ещё Джейкоб - оборотень.
- Я знаю.
- У вампиров вроде как с оборотнями кровная вражда, или что-то типо того. И он тебя ненавидит.
- Да, ненавидит, я знаю, - Эдвард был спокоен, словно я не сообщала ему ничего из ряда вон выходящее.
- А ещё он попытался напугать меня тем, что ты вампир.
- А вот это прямое нарушение договора, - серьёзно произнёс он, но потом, меланхолично улыбнулся и покачал головой, - но это не важно.
- Стоп, - я нахмурилась. - Какого договора?
Я не понимала, о чём толкует Эдвард. О каких договорах между вампирами и оборотнями речь? О чём они вообще могут договариваться, если на дух не переносят друг друга?
- Белла, этому договору уже много лет, его Карлайл заключал ещё с прадедом Джейкоба. По нему мы не имеем охотиться в ближайших окрестностях, а так же не можем ступать на земли принадлежащие квилетам. Они в свою очередь, не суются на нашу территорию. Но, если мы убъём или обратим человека, или если они нарушат очерченные границы - договор считается нарушенным. Так же они пообещали никому не рассказывать правды о нас, хранить нашу тайну, и сегодня Блэк нарушил их уговор. Хоть это и шаткое перемирие, Белла, но мы уже много лет сохраняем его.
Я тихо ахнула. - Эдвард, я прошу тебя, Джейкоб он не виноват, - я тщательно подбирала слова, боясь, что неправильно сказанная фраза, может быть расценена Эдвардом совершенно с другой точки зрения. - Только он не догадывался, что мне уже давно всё известно. Мы с детства дружим, он отчасти волнуется за меня, поэтому посчитал, что обязан предупредить меня.
- Ну и как, - с вызовом поинтересовался у меня Эдвард, - теперь, после его предупреждений ты не боишься меня?
- А стоит? - парировала я.
- Если кому и стоит бояться, то только самому Блэку в том случае, если он не прекратит доставать мою девушку, - отрезал Эдвард.
- Он всего лишь хотел помочь...
- Он очень поможет, если перестанет вырастать у меня на пути и будить во мне желания врезать ему по шее.
Глубоко вздохнув, я с горечью в голосе произнесла. - Так вот почему вы сразу невзлюбили друг друга. А я не понимала, что происходит.
- Белла, - кончики прохладных пальцев, коснулись моего лица. - Не будь я вампиром, а он - оборотнем, мы бы всё равно невзлюбили друг друга.
- Почему? - ошарашено вопросила я.
- Потому что у меня есть ты, в отличие от него, - его губы ласково прошлись по моим губам, словно давали привыкнуть к себе после долгой разлуки. Эдвард оторвался от меня буквально на пару миллиметров, пока он говорил, наши губы почти соприкасались, щекоча друг друга. - Белла, не думай о нём. Он справится, - я смежила веки, попадая под магическое воздействие любимого голоса и предвкушая поцелуй,... но нас прервали.
Из прихожей донесся приглушённый звук моего мобильника, зарытого на дне рюкзака, который я кинула у входа. - Сейчас, - я собралась пойти за телефоном, но Эдвард опередил меня.
- Я принесу, - он быстро вернулся с моим рюкзаком, и я, перерыв всё, наконец, нашла телефон.
- Это Чарли, - посмотрев на номер, сообщила я и раскрыла телефон. - Алло, пап?
- Белз, - его уставший голос резанул по моим нервам.
Ну, сколько можно изводить себя работой, - раздражённо подумала я. - Будто у них в округе больше никого нет, кто смог бы взять на себя те дела, что возложил на себя отец.
- Пап, только не говори, что ты снова задерживаешься!
- Боюсь, что так.
- Ты там один что ли работаешь? - не удержалась я от колкости.
- Белз...
- А я ужин приготовила, между прочим, - привела я свой последний аргумент. - Ну, и когда ты заканчиваешь? Завтра?
- Я приеду сегодня, - мне показалось, что я услышала старательно подавляемый зевок.
- Во сколько? - возмущённо протянула я. - Опять к утру?
- Нет, поздно вечером.
- Скорее ночью, - поправила его я. - Ладно, я оставлю еду на столе. Разогреешь себе, хорошо? Будь осторожен и постарайся не задерживаться без надобности.
- Хорошо.
Я нажала отбой и кинула телефон на диван. - Его работа его доконает... когда-нибудь, - пожаловалась я Эдварду.
Он опустил ладони мне на плечи и легонько сжал. - Он привык к такому ритму жизни. Чарли всегда пытается сделать больше, чем в его силах. Не волнуйся об отце. Когда он закончит это дело, думаю, он возьмёт несколько компенсационных выходных и побудет дома.
Устало прислонившись к Эдварду, я спрятала лицо у него на груди, мой голос прозвучал приглушённо. - Хочется тебе верить. Просто... я волнуюсь за него.
- Белла, ты готова взвалить тяжесть всего мира на свои хрупкие плечи - это пугает. Боюсь, однажды ты не выдержишь. Позволь, я разделю её с тобой, - он приподнял моё лицо, заглядывая мне в глаза. - Ты всегда заботишься обо всех, кто находится рядом с тобой, а заботился ли кто-нибудь о тебе? - я хотела сказать - конечно - но он не дал мне вставить ни слова. - Ты так хрупка и так сильна одновременно. Я люблю в тебе всё: и твою ранимость, и твою внутреннюю силу, твоё бескорыстие и готовность броситься на помощь, твоё благоразумие и твою честность, от который ты неизменно никогда не отступаешь. Но больше всего я люблю и ценю в тебе то, что, чтобы не происходило, кто бы не окружал тебя, каких бы слов от тебя не ждали - ты всегда остаёшься самой собой.
Наши губы снова встретились, я замерла, боясь вздохнуть лишний раз, спугнуть то нечто чудесное и прекрасное, что расцвело во мне от его слов, от его признаний. Мне не верилось, что эти слова обращены ко мне, но каждый раз от его нежности и проникновенности всё внутри меня сжималось до невидимых размеров лишь для того, чтобы секунду спустя, разлететься в разные стороны, накрыть меня своей необъятностью и бесконечностью. И я не находила названий этому чувству.
С тихим стоном я приникла к губам Эдварда, вздрагивая от восторга, когда его язык медлительно и неторопливо скользнул за линию моих губ. Ладони пробежались вверх по его рукам, чтобы встретиться и сомкнуться у него на затылке, зарыться в мягкий шёлк волос, утонуть в нём, раствориться.
- Белла, - выдохнул он, и я растаяла от сладостного звука собственного имени на его устах. С тихим стоном я вновь приникла к нему, позволяя поцелую зайти глубже, перерасти во что-то более жгучее, более томительно страстное, от чего с моих губ, не сдерживаясь слетали стоны. Всё моё тело устремилось к нему, его ладони сжали мои бёдра, притягивая ближе, язык коснулся нёба, очертив ровную дугу, двинулся на встречу моему языку, позволяя борьбе превратиться в подчинение. Я сдавалась на милость его желаниям, его прихоти...
На кухне громко пискнул и замолк таймер. С недовольным стоном я оторвалась от Эдварда. - Я на секунду, - махнув рукой в сторону кухни, я отправилась достать курицу из духовки.
- Я буду ждать тебя... в спальне, - сказал он мне вслед. Я обернулась через плечо, любуясь на своего персонального греческого бога. Он стоял посреди гостиной, упираясь руками в бёдра, широко расправив плечи, и так по-мальчишески улыбался мне, словно ожидал от меня определённой реакции на его вскользь брошенную фразу, что у меня перехватило дыхание от почти неземной любви к нему.
- Можешь уже начинать ждать, - напоследок я бросила на него многообещающий взгляд из-под ресниц и вышла из комнаты.

Эдвард

Несколько минут я молча наблюдал, как колыхались ветки деревьев в том месте, где исчез щенок. Потом медленно разжал стиснутые кулаки и огляделся. Никаких видимых повреждений, если не считать несколько булыжников, расколотых на части, да бессчетное количество мелких камней, растертых в пыль. Зато все деревья целы. Я могу гордиться собой. Только что моя столетняя выдержка была подвергнута просто чудовищному испытанию. Стоять тут, в паре метров от нее, и знать что в этот момент оборотень нарушает все мыслимые и немыслимые пункты договора, объясняется в любви моей девушке и пытается увести ее... Холодное бешенство, злость и ревность были мне верными друзьями на протяжении последнего часа. Кроме того, я постоянно был начеку, на случай, если вдруг Белле понадобится помощь. Я был совершенно уверен, что успею добежать до нее и свернуть шею щенку, до того как он притронется к ней хотя бы пальцем, но она может и просто напугаться, а этого мне совсем не хочется. Я должен был пережить это. Дать ей возможность узнать о его любви к ней, еще раз взвесить все и принять решение. И хотя я не сомневался в том, чем закончится их разговор, я все равно не хотел лишать ее права выбора.
Я в последний раз окинул взглядом лес и, убедившись, что Джейкоб не собирается возвращаться, направился к дому.
Дверной звонок прозвучал непривычно громко. Я досадливо поморщился, мысленно делая себе заметку почаще входить в дом через дверь. Все-таки этого требуют даже элементарные правила вежливости.
Когда Белла открыла мне дверь, ее лицо выражало непоколебимую уверенность и гнев, но, увидев меня, она облегченно вздохнула. Похоже, она ожидала возвращения Джейкоба. Гнев на ее лице медленно сменился растерянностью и смущением. Кажется, она даже вздрогнула.
- Оу,ты зашёл через дверь.
- Не ожидала? - я заставил одеревеневшие губы растянуться в приветливой улыбке.
- Не ожидала, - подтвердила она.
- Для разнообразия. Решил, что не помешает, - попытался пошутить я, хотя мне было совсем не весело. Ей судя по всему тоже. Казалось, она вообще находится где-то не здесь, вся погруженная в собственные мысли.
- Да, вышло очень эффектно, - рассеяно ответила она.
Мы вели совершенно бесполезный, бессмысленный разговор, но за ним стояло нечто большее. За этими словами скопилась и её, и моя собственная напряжённость. С какой-то стороны я ждал её реакции на слова Блэка, ведь я не мог прочитать её мысли, не знал, что она на самом деле думает об этом. В очередной раз я пожалел, что её мысли сокрыты для меня. Сейчас мне было бы проще, знай я, что всколыхнули в ней его слова, как они подействовали на неё.
- Захотел ознакомиться с новым, так сказать, традиционным входом в твой дом. Не возражаешь?
- Нет, - ее плечи взметнулись вверх и опустились.
- А войти, кстати, можно?
- О! Заходи, естественно, - встрепенулась Белла и подняла на меня испуганно-растерянные глаза в тот же момент все мои недавние переживания показались мне мелкими и не стоящими внимания.
- Что случилось, любимая? - прошептал я, шагая за порог и сгребая ее в охапку. Чувствуя, как всё встаёт на свои места от ощущения её в моих объятьях, такой родной, такой близкой... моей...
- Как много ты слышал?
- Практически ничего, я сразу ушёл, как только услышал его голос. Не хотел вам мешать.
Ничего из того, что не должен был, и все, чтобы стать счастливым, - подумал я.
Я был совершенно честен. Я действительно не хотел им мешать.
- Спасибо. Мы...
- Шшш... Если не хочешь, мы не будем говорить на эту тему.
Не имею никакого желания знать, о чем они говорили, и как это происходило, коль скоро меня устраивал результат, детали были совершенно излишними. Кроме того, это был слишком личный разговор.
- Нет, я хочу поговорить на эту тему. Ты должен знать, о чём мы говорили. Я понимаю, что рано или поздно, ты все равно услышишь все в мыслях Джейкоба, - как всегда, она хотела быть честна со мной.
- Я знаю, Белла.
- Я не сдержала своё слово и высказала ему, все, что думаю по поводу Джесс.
- Я знаю.
Ну, этого следовало ожидать, - усмехнулся я про себя. Белла так и не приняла мою точку зрения на свободный секс, и, слава Богу. Потому что, встретив ее, свободный секс перестал устраивать и меня тоже. Чего, кстати, нельзя сказать о ее друге детства. По-моему несколько странный способ доказать девушке свою любовь.
- А ещё он внушил себе, что любит меня, - продолжала она.
А вот так, волченок, не надо шутить. Можно и без загривка остаться. Мои руки непроизвольно сжались в кулаки. Я знал, что он давно любит Беллу, он никогда этого не скрывал от меня. Напротив, всячески старался довести это до моего сведения. И я не сомневался, что сегодня пес не упустит возможности признаться ей. Не смотря на то, что я все это знал, слышать о его любви из Беллиных уст было очень больно, и это будило во мне вполне понятное желание: сломать Джейкобу хребет.
- Я знаю, - повторил я, тщательно следя, чтобы голос продолжал звучать ровно и спокойно.
- Только это не так, хоть он и считает иначе. И ещё Джейкоб - оборотень, - торопилась она разделить со мной, давно известную мне информацию.
- Я знаю.
- У вампиров вроде как с оборотнями кровная вражда, или что-то типа того. И он тебя ненавидит.
Конечно, ненавидит, вот только к клановой вражде это не имеет ровным счетом никакого отношения, - подумал я, окидывая взглядом ее хрупкую фигурку, бледноватую кожу. Мой нечеловеческий взгляд замечал все: и тени от ресниц на щеках, и небольшую царапину на запястье, словно она надевала браслет и поцарапалась. Мне немедленно захотелось прижаться к маленькому шраму губами, погладить пальцами, спросить не больно ли ей. Все эти и еще тысяча мелких изменений, произошедших с ней за день, были доступны моему взгляду, и я имел право на каждый поцелуй, прикосновение, объятье... Конечно, он ненавидит меня, - мысленно повторил я про себя.
- Да, ненавидит, я знаю.
- А ещё он попытался напугать меня тем, что ты вампир, - продолжила перечислять она.
А мальчишка играет не по правилам. Совсем не по правилам. Но его это не спасло. Я, конечно, запросто могу теперь потребовать ответного нарушения договора с нашей стороны или сатисфакции со стороны стаи, но не стану этого делать. В данном случае - это все равно, что бить лежачего.
- А вот это прямое нарушение договора, но это не важно.
- Стоп, - удивилась она. - Какого договора?
Неужели я ничего не рассказывал ей?
- Этому договору уже много лет, - принялся объяснять я, - его Карлайл заключал ещё с прадедом Джейкоба, - я помнил, как я сам присутствовал при их разговоре. - По нему мы не имеем права охотиться в ближайших окрестностях, а так же не можем ступать на земли принадлежащие квилетам. Они в свою очередь, не суются на нашу территорию. Но, если мы убъём или обратим человека или если они переступят очерченные границы - договор считается нарушенным. Так же они пообещали никому не рассказывать правды о нас, хранить нашу тайну, и сегодня Блэк нарушил их уговор. Хоть это и шаткое перемирие, Белла, но мы уже много лет сохраняем его.
- Эдвард, я прошу тебя, Джейкоб он не виноват, - ринулась Белла защищать старого друга. - Только он не догадывался, что мне уже давно всё известно. Мы с детства дружим, он отчасти волнуется за меня, поэтому посчитал, что обязан предупредить меня.
Предупредить он её хотел? Конечно. А напугать он её не боялся? Он не подумал, что было бы с Беллой, в каком шоке она прибывала бы, если бы не знала о том, кто я.
- Ну и как, теперь, после его предупреждений ты не боишься меня?
- А стоит? - ее брови удивленно взметнулись вверх.
- Если кому и стоит бояться, то только самому Блэку в том случае, если он не прекратит доставать мою девушку, - мне все-таки не удалось скрыть раздражение в голосе.
- Он всего лишь хотел помочь... - начала она.
- Он очень поможет, - не выдержал я, - если перестанет вырастать у меня на пути и будить во мне желания врезать ему по шее.
- Так вот почему, вы сразу невзлюбили друг друга. А я не понимала, что происходит, - потерянно прошептала она.
- Белла, - я провел пальцами по ее скуле. - Не будь я вампиром, а он - оборотнем, мы бы всё равно невзлюбили друг друга.
Истина была проста как дважды два, неужели она до сих пор так и не осознала этого, не увидела, в чём настоящая, существенная причина нашей взаимной неприязни с Блэком?
- Почему?
- Потому что у меня есть ты, в отличие от него. Не думай о нём. Он справится, - пока я шептал ей эти слова, наши губы почти соприкасались друг с другом. Секунда, и нас поглотил нежный поцелуй. А потом требовательная трель мобильного телефона прервала нас. Мобильники надо запретить законом, - раздосадовано подумал я.
- Сейчас, - засуетилась Белла. Но меня это никак не устраивало. Пока она сходит в холл, пока найдет рюкзак, пока вернется... И все это время я буду здесь один, без ее тепла, без ощущения ее близости, без аромата ее волос. Нет, нет, лучше я сам.
- Я принесу, - быстро прошептал я и сбегал за рюкзаком, затем вернувшись, немедленно снова обхватил ее и прижал к себе. Белла довольно долго копалась в рюкзаке, в поисках нарушителя нашего спокойствия, но теперь мне это уже совершенно не мешало. Она может делать все что угодно, с любой скоростью, с человеческой или еще медленнее... если при этом она находится в моих объятиях.
- Это Чарли, - сообщила она - Алло, пап?
- Белз, - я мог слышать голос Чарли в трубке.
- Пап, только не говори, что ты снова задерживаешься!
- Боюсь, что так.
На этом месте я отключился. Я уже знал, что Чарли вернется сегодня вечером поздно, что Белла рассердится на него из-за этого и что даст ему максимально точные указания, чем поужинать и где это найти. Такой сценарий повторялся примерно три раза в неделю. С одной стороны, она неизменно расстраивалась, что отец так много работает, с другой стороны, мне всегда удавалось довольно быстро отвлечь ее от невеселых мыслей, особенно если учесть, что в такие вечера, весь дом оставался полностью в нашем распоряжении.
- Его работа его доканает... когда-нибудь, - расстроено произнесла она.
- Он привык к такому ритму жизни, - попытался успокоить я ее. Это тоже было частью ритуала. Она словно искала во мне утешения, а я был рад утешать ее. - Чарли всегда пытается сделать больше, чем в его силах. Не волнуйся об отце. Когда он закончит это дело, думаю, он возьмёт несколько компенсационных выходных и побудет дома.
- Хочется тебе верить. Просто я волнуюсь за него.
Посмотрев на её растерянное лицо, я почувствовал, как во мне с новой силой нарастает любовь к Белле. К её бескорыстию, к её самоотдаче, к её искренности. Она создана для меня. Она создана для того, чтобы я любил и оберегал её. Белла руководила жизнью отца, матери, заботилась о них и о друзьях, но кто, кроме меня, позаботиться о ней самой.
- Белла, ты готова взвалить тяжесть всего мира на свои хрупкие плечи, это пугает, я боюсь, что однажды ты не выдержишь. Позволь, я разделю её с тобой, - прошептал я, прижимая ее к себе, проводя губами по ее волосам. - Ты заботишься обо всех, кто находится рядом с тобой, а заботился ли кто-нибудь о тебе? Ты так хрупка и так сильна одновременно. Я люблю в тебе всё: и твою ранимость, и твою внутреннюю силу, твоё бескорыстие и готовность броситься на помощь, твоё благоразумие и твою честность, от который ты неизменно никогда не отступаешь. Но больше всего я люблю и ценю в тебе то, что, чтобы не происходило, кто бы ни окружал тебя, каких бы слов от тебя не ждали - ты всегда остаёшься самой собой.
Я проложил дорожку из легких летящих поцелуев от ее макушки вниз к шее, потом к скуле и, наконец, прикоснулся к ее призывным губам... Ее руки взметнулись вверх, пробежали, но моим рукам и остановились на моем затылке, притягивая к себе еще ближе. Язык проник ко мне в рот, встретившись с моим...
- Белла, - выдохнул я, привлекая ее к себе. Ну не могу я прекратить целовать ее, не могу и все. Наши языки сплелись, вмиг заставляя меня забыть о реальности. Как всегда мной овладело всего лишь одно желание - подхватить её на руки и унести наверх, в комнату. В темноту и тишину, в которой мы познавали друг друга, с каждым разом заходя все дальше и дальше. Туда, где новые прикосновения будили новые чувства... На этот раз нас перебил таймер на плите. Я чуть не застонал, отстраняясь от нее.
- Я на секунду, - она метнулась по направлению к кухне.
- Я буду ждать тебя... - шепнул я ей вслед, - в спальне.
Черт возьми, я заулыбался сам себе. Я хотел сказать "в твоей комнате", но подсознание сыграло со мной шутку, проецируя мои мысли вслух. Получилось неожиданно многозначительно, и она не замедлила отреагировать на приглашение, внезапно повисшее в воздухе.
- Можешь уже начинать ждать, - обожгли меня ее слова.