Глупая шалость моей погибающей фантазии.

В школе меня встретили очень тепло. Друзья постоянно интересовались моим долгим отсутствием, на что я им сухо отвечала, что сильно болела. Они были очень дружелюбны и участливы, но к сожалению меня это не трогало – казалось, никто и ничто до меня теперь достучаться не сможет. Я перевоплотилась в манекен, в заводную игрушку на ключике – все, что угодно, главное, я утратила всю свою прежнюю человечность. Во-первых у меня были остекленевшие глаза, я стала редко моргать – частое моргание вызывало у меня слезы. Говорила я нечасто, еще реже, чем обычно, вела себя отчужденно – друзья удивились этому и всячески пытались меня растормошить, правда, вскоре им пришлось забросить эту бессмысленную затею. Я не поддвалась их увещеваниям, полностью отключилась от реальности и замкнулась в себе.
Одно время я начала наблюдать интерес со стороны отца к моему посещению психиатра, на что я закатила такую истерику, что любо-дорого посмотреть. Распорядок моего дня был полностью мною продуман: школа, домашнее задание, готовка ужина и в свободное время – безмерная апатия. Каждый мой день походил на следующий, я знала, чего ждать от завтрашнего дня. Тот же дождь, те же дела, то же окружение, те же мысли... Больше дорогого мне сердцу имени я не повторяла про себя, постаралась его блокировать – ведь блокировать болезненные и ненужные мне воспоминания мне всегда удавалось. Я не думала о том замечательном времени, проведенном вместе с..., я вообще ни о чем не думала. Мысли сами не захотели общаться со мной, как и постепенно отдалявшееся друзья и родные. Я осталась совершенно одна в моей рутине.
Хотя нет, появился один незваный гость в моем заснувшем сознании: ночные кошмары. Каждую ночь я видела один и тот же сон: я иду по лесу туда, не зная, куда и ищу то, не зная, что... а просыпаюсь с жутким криком и потом на лице. Я заблудилась, потерялась в себе, забралась в теплую, сухую пещеру, где меня никто не трогает и не хочу отсюда вылезать. Но почему же мне все равно так страшно?
Через некоторое время у меня закончилось освобождение от физкультуры и меня ждал час настоящего ада. Я стала зубрилкой и мой уровень школьных знаний резко пополз вверх, я медленным, но верным шагом шла к касте отличников, но физкультура по-прежнему оставалась первой в рейтинге самых худших и невозможных по выполнению предметов в школе. Целый месяц я наслаждалась свободой на скамейке запасных с моей драгоценной бумажкой с подписью врача... но, как не крути, все хорошее рано или поздно должно заканчиваться, по закону природы. Поэтому сегодня наступал мой «звездный час».
Мне не хватило полудня, чтобы морально приготовиться к этому «знаменательному» событию. Переодевалась я будто в полусне, сейчас время мчалось в темпе фокстрота, слишком быстро. Но, как говорится, перед смертью не надышишся, и я, глубоко вздохнув, вошла, как на помост перед виселицей, в зал.
Там уже начался кровавый Рембо. Сегодня в плане стоял баскетбол, поэтому я растерянно стояла посреди зала и оглядывалась, куда же можно ретироваться. Дальше события разворачивались слишком быстро...
Тайлер Кроули... да-да, тот самый незадачливый пацан, который чуть не убил меня год назад, но я выжила лишь благодаря... . В общем, ни кто-нибудь другой, а именно он кинул злосчастный баскетбольный мяч в корзину и попал по моей несчастной голове. Дальше я ничего не помнила.
Когда я открыла глаза, я увидела белые стены и потолок. Нет, только не больница, я не переживу это во второй раз... фуу, бери ниже, Белла, это всего лишь школьный медпункт. Надо мной нависло озабоченное лицо нашей медсестры – юной девушки с потрясающего цвета глазами – изумрудными. Помнится мне, что такие глаза были у... я спокойна.
- Белла, ты как? – испуганно спросила она.
- Кажется, все в порядке...- я попыталась сесть, но голова резко закружилась. Медсестра легонько нажимая на мое плечо, положила меня обратно на кровать.
- Не стоит геройствовать. Полежи немного, а потом езжай домой. Освобождение от уроков я тебе напишу.
Я кивнула. Голова, несмотря на свою пустоту, ни грамма не соображала. Лучше отлежаться, бессмысленно поразглядывать белый потолок...
Вскоре меня выпустили из комнаты. Хотели позвонить Чарли и рассказать ему, но я не разрешила, чуть не закатив истерику – в последнее время это стало нормальной защитной реакцией на нежелательные внешние раздражители. Нервы не выдерживали той нагрузки, которую я им предлагала и они начинали потихоньку сходить с ума.
Я вышла на улицу. Все было в серых тонах, накрапывал мелкий занудный дождь, лениво барабанил по моему пикапу. Я вдохнула свежий, влажный и приятно прохладный воздух – дождь смыл
Теперь меня не шатало, вроде все нормализовалось. Я села за руль своего легендарного пикапа – странно, что мне не выдали провожатого. Вряд ли, по мнению врачей, я была способна в моем состоянии управлять машиной.
Нажав на газ, я поехала в сторону дома. Странно, но туда меня сейчас совершенно не тянуло – Чарли, выговор, рутина... я хотела чего-то нового. Может быть, удар разбудил во мне хоть какие-то оставшиеся чувства...
Я выкрутила баранку и отдалась своим инстинктам. Автомобиль сам вез меня в неизвестность, я лишь следила за дорогой. Я все ехала и ехала, наверстывая круги и безжалостно сжигая подорожавший бензин. Сейчас мне было абсолютно все равно, куда я еду и зачем, как найду дорогу обратно. Боже, о чем я думаю? Мой папа – полицейский! Он хоть в Канаде, но отыщет меня!
Сгущались сумерки – любимое мое время суток до недавних пор. Сейчас мне ничего не нравилось, везде я находила свои темные стороны, жизнь мне вообще казалось скучной и бессмысленной.
Наконец, я перестала кружить и поехала по прямой. Дорога мне показалась смутно знакомой, как будто не раз я здесь проезжала... наконец я остановилась и закрыла глаза. Начался настоящий ливень и привел за собой туман, и пара закрыла собой всю дорогу. К тому же бензина осталось мало, поэтому я вышла из пикапа и пошла искать ближайшую заправочную станцию. Черт понес меня в лес!
Пройдя метров пятьсот я остановилась. Дальше идти было бессмысленно, усталость сковывала по рукам и ногам. Я присела под огромную ветвистую ель и обессиленно зарыдала. С удивлением я обнаружила, что все еще могу плакать, последний месяц мне казалось, что слез в моем организме больше нет и не будет. Выплакавшись, я подняла голову и увидела... нет, этого просто не может быть! Эта глупая шалость моей погибающей фантазии!!!
Передо мной был не поддающийся течению времени дом Калленов.