Белла исчезла уже несколько часов назад, а я всё вышагивал между деревьями на том же самом месте... По моим подсчетам в 1918 прошла уже неделя… Я не знал, почему для меня эта неделя оказалась всего лишь часами, да это и не особо утешало. Ведь каждая минута несла возможные опасности для Беллы… а я ничем не мог помочь ей.

Мое прошлое «я» любило ее так же сильно, как и настоящее. В этом сомнений не было. От одних лишь воспоминаний об эмоциях, что вызывала она во мне, временами перехватывало дыхание. Я защищал бы ее неистово… Но тогда я был человеком, как и она, а люди так уязвимы. Как я мог защитить ее, когда сам был слаб? Самое ужасное, в 1918-ом я был таким же, как и все люди – наивным и самоуверенным. Считал, что со мной не может ничего случится, верил, что достаточно силен – как же я ошибался.

- Эдвард, дорогой, ты не можешь вечно запирать Беллу в четырех стенах, – упрекнула меня мама, сгоняя вниз по лестнице – Вытащи ее куда-нибудь, развлеки.

Я замер около входа в комнату, наблюдая за Беллой. Она читала книгу, пытаясь найти спасение в легком ветерке, проникающим сквозь распахнутые окна. Струйка пота прокатилась вниз по ее шее, и мне стало ещё жарче от этого зрелища. Внезапно я понял, как отчаянно хочу большего…

Я посмеялся над собой, находящимся во власти обычных человеческих гормонов. Тогда до встречи с Беллой девушки практически не интересовали меня, и новые чувства, охватившие меня, с каждым днём смущали все больше и больше…
Наивность была… освежающей.

Плавание. Я фыркнул. Хотел я в этом себе признаваться, или нет – это был не просто способ развлечь Беллу, скорее это было оправданием того, что я желал увидеть её полуобнажённой. И, конечно, она согласиться отправиться со мной. Даже в наше время Беллу не останавливали общепринятые ограничения, а в прошлом она могла сделать все что угодно.

Господи, зайдет ли она так далеко с моим прошлым? Спрятав лицо в ладонях, я отрицательно замотал головой. Конечно, зайдет, если я захочу. И я определенно хотел. Какие чувства сейчас обуревали меня, было сложно понять. Я чувствовал, как сильно я желал ее в прошлом, но сейчас не был уверен, что смогу наблюдать столь интимный акт между Беллой и моей человеческой сущностью.

- Это же твои собственные воспоминания, – громко произнёс я, пытаясь успокоиться с помощью подобного самовнушения – Ревновать к самому себе просто смешно.

- Эй, прекратить истерику! – окликнул меня Эммет из дома. Я расстроено зарычал – как я умудрился не заметить, что почти прокричал это?

Вздохнув, я опустился на землю, облокотившись на ствол дерева. Возможно, мне стоит смириться и признать, что сейчас я всего-навсего сторонний наблюдатель. Не в моей власти что-то поменять в прошлом, и, может быть, мне следует постараться реагировать спокойно на эти воспоминания и даже наслаждаться ими.

Я мог чувствовать, как широко распахнулись мои глаза, когда она вышла из воды. Хлопковая сорочка прилипла к телу, словно вторая кожа, обрисовывая изящные округлости груди и бедер. Я хорошо видел выступы ее сосков и тёмный треугольник в месте соединения бёдер. Вероятно, обнажённая, она так же хороша – а я бы не возражал увидеть её обнажённой...

Я быстро отвёл глаза от этого зрелища, но было уже поздно. Никогда в жизни я не смогу стереть эту картину из моей памяти. Белла была… совершенна. В ней гармонично сочеталось всё, что должно быть в настоящей женщине – нежность, обольстительность и сексапильность. Тут же без, всякого на то разрешения, голову заполнили видения наших обнаженных тел, переплетающихся вместе, тепло и мягкость ее кожи, соприкасающейся с моей…

Пока я, застыв на месте, думал об этом, Белла споткнулась и налетела на меня, так что внезапно я оказался на земле, прижатый сверху ее телом, совсем как в своих мечтах.

Вся моя сдержанность вмиг улетучилась. В ее глазах я увидел именно то, что хотел – желание. Наши обнаженные ноги переплелись, раскрытые ладошки уткнулись мне в грудь. Ее тело слегка подрагивало от сбивчивого дыхания, и это небольшое трение сводило меня с ума. Ее бедра оказались в опасной близости от моих. Если бы мы были обнаженными, потребовалось бы только одно маленькое движение…

- Белла, – простонал я и, внезапно перевернувшись, чисто инстинктивно подмял ее под себя, впиваясь в ее губы, совершенно не думая, смогу ли остановиться. К счастью, она не возражала – нежные губы тут же откликнулись на мой поцелуй, пальцы зарылись в мои волосы, и тело дугой выгнулось вверх, стремясь к моему. Я беспомощно застонал, когда наши языки переплелись. Ничего, нет ничего прекраснее, чем чувствовать её под собой...

Языком я проследовал вниз по ее шее за струйкой воды, которая напомнила мне о капельке пота, соблазнившей меня ранее. Руки коснулись ее бедер, лаская всюду, где я мог, однако, я не смел притрагиваться к тому, что больше всего соблазняло меня – к ее мягкой груди и возбуждающему месту между ногами, о которое настойчиво тёрлись мои бедра…

- Эдвард! – простонала она, сильнее прижимая меня к себе, и я вернулся в реальность.

Это была Белла, моя Белла, и я катался с ней по земле, словно какое-то животное. Она заслуживает лучшего. И я должен дать ей лучшее.

Она протестующее захныкала, когда я оторвался от неё. Я приказал себе не смотреть на нее, пока не успокоюсь.
- Прости, Белла, но я так не могу, – сказал я, мечтая немедленно жениться на ней и на законных основаниях делать её своей снова и снова... раз за разом...

- Почему? – в ее голосе было столько боли, что я мысленно отругал себя. Не стоило заходить так далеко.

- Я люблю тебя слишком сильно, Белла. Я хочу сделать это правильно с тобой.

Когда она посмотрела на меня своими широко распахнутыми, будто глубокое и бесконечное ночное небо глазами, я затаил дыхание, испугавшись, что неправильно понял то, что происходило между нами.

Она ласково погладила меня по щеке, прогоняя мои страхи.
- Я люблю тебя, Эдвард.

От переполняющего меня счастья я забыл, как дышать. Внезапно яркое и такое желанное будущее развернулось передо мной в миллионе красочных возможностей, и я не мог сопротивляться этому. Я сжал ее руки так, словно это могло навсегда удержать ее здесь... со мной...

- Скажи, что ты будешь ждать меня, Белла, – начал я, внимательно наблюдая, как на ее удивлённом лице меняются эмоции, - я брошу школу, найду работу – я устроюсь так, чтобы я смог позаботиться о тебе. Скажи, что будешь здесь, Белла, пожалуйста. Скажи, что ты выйдешь за меня однажды.

Если в первый раз ждать ее ответ было трудно, то сейчас это стало просто мучительно.

- Да. Да, я выйду за тебя однажды.

Я ошеломленно смотрел вглубь темного леса, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. В конечном счете, меня охватило неожиданное чувство благодарности. Все её поступки были обусловлены любовью ко мне. Белла любила меня – тогда и сейчас. Я знал, что выдвинул ей определённые условия, прежде чем она согласилась на брак со мной, обещая лишь после дать ей желаемое. Теперь же, в моём прошлом Белла давала мне то, что было важным для меня, чего я всегда хотел. И хотя моим надеждам на будущее в 1918-ом было не суждено сбыться — она знала это — Белла дарила мне возможность побыть счастливым до того, как моя жизнь навсегда повернется к тьме. Она дарила мне человеческую жизнь, о которой я всегда мечтал… и я был благодарен за это.

Элис убедила меня отдохнуть от моего «экскурса в прошлое», позвав на охоту. Последний раз я охотился посреди нашего медового месяца, когда мы остановились в Румынии… Белла думала, что будет забавно посетить землю Дракулы. Я улыбнулся, вспоминая, как она нацепила нелепые пластиковые клыки, которые продавали туристам.

- Думаю, нам следует пересмотреть наши отношения, если ты будешь выглядеть так, когда станешь вампиром.

Она наклонилась ближе, хлопнула меня по плечу и, притворно задумавшись, поддразнила
- Знала я, что тебя следовало бросить у алтаря!

- Глупенькая, это бы не сработало. Я бы поймал тебя в мгновение ока и притащил обратно.

Я бесцельно носился по лесу и не обращал внимания на охоту. Позволяя своей памяти воскресить счастливые моменты нашего медового месяца, я понял, как сильно в действительности скучал по Белле. Со времени её исчезновения прошло меньше двадцати четырех часов, но из-за новых воспоминаний, появляющихся в моей голове, мне казалось, что это случилось вечность назад. Сколько еще пройдет времени, прежде чем она вернётся ко мне?

Я ускорился до предела, бесцельно носясь по лесу все утро. Когда я, наконец, остановился, я был всего лишь в нескольких часах бега от дома. Воспользовавшись этой возможностью, чтобы поохотиться, я оградился от всего, полностью отдавшись инстинктам. Мне была нужна эта отсрочка. На обратной дороге, я старался игнорировать обрушившиеся на меня с новой силой воспоминания, но они с неимоверной скоростью мелькали в моем подсознании. Это было хорошо – моё прошлое прежде было не слишком богато на события.

Возвратившись домой, я понял, что пробежка помогла мне развеяться. Теперь я мог с новыми силами предстать перед лицом собственного прошлого.

…- Тут должно быть моё кольцо, – сказал я, рассматривая ее левую руку, которую держал в своей. Ее пальцы обхватили моё запястье, слегка сжав его.

Белла, улыбаясь, задумчиво покачала головой – словно она вспомнила что-то весёлое, что-то, во что я не был посвящен
- Это не важно.

- Нет, важно, – я нахмурился. – Хочу, чтобы целый мир знал, что ты моя.

- Главное, что я знаю, что я твоя – сказала Белла, нежно целуя меня – Лишь это имеет значение…

…- Скажи еще раз.

Она засмеялась
- Я люблю тебя.

- Ты — всё, что мне нужно…

…- Ты поговорил с ней, ведь так? – мама проницательно смотрела на меня.

- Да. Конечно, я поговорил. Как я могу рисковать, позволив ей покинуть меня?

- Ох, отцу это не понравится. Ты прекрасно знаешь, какие у него на тебя планы.

- А отцу не обязательно должно это нравиться. Он не единственный, кто строит планы на будущее. А что ты об этом думаешь?

Элизабет Мейсен спокойно улыбнулась.
- Что я об этом думаю? Эдвард, я думаю, она — именно то, что тебе нужно. И я счастлива за тебя, сын. Но я не завидую тебе, тому, что будет, когда ты сообщишь эту новость отцу…

…- Эдвард, что, черт возьми, на тебя нашло? Бросить колледж? А что по поводу юридического университета? Ради Бога, скажи, как ты собираешься жить без образования? Пойдёшь работать на фабрику?

Отец, рисуя перспективы, неистово вышагивал позади стола. Я сидел по другую сторону, ожидая, пока поток вопросов иссякнет.

- Я буду работать везде, где только смогу, – ответил я. – Отец… Ещё не знаю, чем именно я собираюсь заниматься. Но, пойми, я не хочу становиться адвокатом. И знаю, что не хочу ждать годы, пока смогу жениться на Белле.

Он резко остановился, недоверчиво посмотрев на меня.
- Ты… собираешься жениться на ней?

- Я спросил ее, и она согласилась. Ты ведь не против? Я думал, она понравилась тебе.

Он устало потер лоб.
- Эдвард, она мне нравится. Но это не отменяет тот факт, что она появилась просто из ниоткуда... без семьи, без документов…

- Вряд ли это ее вина, – перебил я.

- Нет, нет, конечно нет, просто… ты молод, Эдвард. И понятия не имеешь, какие ещё трудности готовит жизнь для тебя. Так что, ты должен хорошо подумать о том, как подготовиться и достойно встретить их, а так же, как оградить от них женщину, с которой хочешь быть рядом.

- Но я подумал, – заспорил я. – До того как в моей жизни появилась Белла, я прежде никогда не задумывался об этих вещах, о будущем. Она заставила меня взглянуть на мою жизнь иначе, по серьёзному, заставила понять, что я хочу другого... большего, чем просто плыть по течению.

Отец опустился в кресло — верный признак того, что он смягчился.
- Иногда ты так же упрям, как и твоя мать, особенно если вобьешь себе что-нибудь в голову. Я больше не буду спорить с тобой. Но, возможно, мы найдём компромисс?

- Возможно, – осторожно согласился я, наблюдая, как отец задумчиво барабанит пальцами по темному дереву стола.

- Не принимай окончательное решение прямо сейчас. Попробуй поработать в юридической фирме, заодно посмотришь, так ли не понравится тебе это. Уверен, один из моих друзей будет счастлив взять тебя в должность младшего помощника. Возможно, ты изменишь своё мнение. И если так, то ты вернешься в колледж.

- А что насчёт Беллы? – спросил я. Этот вопрос беспокоил меня больше всего – все остальное казалось неважным.

- Белла, разумеется, может оставаться в нашем доме так долго, как пожелает. На улицу мы ее не выгоним.

- Хорошо, – облегченно вздохнул я. – Тогда я согласен на твой компромисс.

Я сидел в тишине, пораженный. Никогда прежде я не мог найти ответ в своих воспоминаниях, что я делал в Чикаго в сентябре 1918-го, ведь в это время я должен был находиться в колледже. А теперь я знал, что остался в городе из-за Беллы.

Я мог лишь рассмеяться. Интересно, понимает ли Белла, что с каждой секундой, проведённой в прошлом, она создает наше будущее?