Глава 3. В ожидании шторма
Наше мирное уединение нарушил стук в дверь.
Я ругнулся про себя.
Это мгновение с Ренесми было такое… такое важное, такое всеобъемлющее и редкое, что я почувствовал себя неожиданно обездоленным, когда его так бесцеремонно прервали.
Ренесми вздохнула, последний раз поцеловала меня куда-то в район подбородка, отчего я вновь почувствовал прилив… хммм… не крови, но что у меня там теперь вместо этого?... к низу живота, и повернулась в кольце моих рук.
- Войдите.
Дверь приоткрылась. В проеме показалась белокурая голова Розали.
- Привет, ненаглядные, - прощебетала она своим, похожим на перезвон колокольчиков, голосом, и впорхнула в комнату. Свежая, красивая и жизнерадостная, как фотомодель с обложки глянцевого журнала.
Ренесми выбралась из моих объятий и бросилась навстречу своей «типа тете». Они обнялись и перекинулись парой фраз о том, как замечательно каждая из них выглядит, что было, безусловно, лишнее, так как лично я действительно считал, что они – две самые умопомрачительно прекрасные женщины на земле.
Я засунул руки в карман джинсов. Без ощущения Ренесми в своих объятиях, я почувствовал себя одиноко и потерянно, а рукам словно больше нечем было заняться…
– Внизу все ждут вас к завтраку, - сказала Роуз, посмотрев, наконец, на меня и театрально закатив глаза. – Кстати, Эдвард ходит взад и вперед по холлу и на всех рычит.
Я усмехнулся и приподнял брови.
Конечно, он рычит! Он всегда прибывал в отвратительнейшем состоянии духа, когда я был близко к Ренесми.
- Уже идем, Рози, - сказал я. – Мы тут просто заболтались.
Она насмешливо изогнула свои тонкие брови и растянула губы в легкой усмешке.
- Конечно, вы заболтались, - протянула она, разглядывая пунцовые щеки Ренесми. - Чем же вам еще заниматься, как не разговаривать, после столь долгой разлуки?
Черт! Думаю, что если бы я мог краснеть, мой организм организовал бы бешенный приток крови к щекам в этот самый миг… В некоторых вещах мы были так похожи с Розали, что я искренне удивлялся, что я не ее кровный потерянный сын.

В доме Калленов была традиция. Едва ли не самая важная для них.
Завтрак. Субботний и воскресный завтрак, когда за столом собиралась вся семья. Никого не волновало, что, по сути, завтракать могла только Ренесми (ну и еще Джейкоб, в то время, пока он жил в этом доме) – это был своеобразный повод провести время в теплой домашней атмосфере, мило болтая о делах. Пропуск такого завтрака карался недельной обидой (аккурат до следующего завтрака) Элис и Эсми.
На таких сборищах я чувствовал себя слегка не в своей тарелке. Большая и дружная семья, в которой каждый готов буквально умереть друг за друга – это ли не странно в наш циничный век? Для меня эти откровенные теплые посиделки были жутко непривычны. Раньше, я бы сказал, что они фальшивы – как картинка в журнале «Дом и семья» с искусственными улыбками на фоне белоснежных диванов и живых цветов, заказанных у дорогого флориста. Но в отношении Калленов я бы никогда в жизни не смог употребить слово «фальшь» или «неискренность». Они действительно любили друг друга. Их действительно интересовало, что происходит в жизни каждого из них. И они действительно всегда были готовы прийти на помощь, как Спасатели из моего любимого диснеевского мультика.
Они были настоящей семьей. Не заменой семьи, которая была у меня в интернате, не ее сомнительной пародией, которая была в моей приемной семье, а настоящей крепкой и любящей семьей. Я пока не знал, как вести себя со всей этой искренней поддержкой и добротой. И я пока еще не был уверен, достоин ли я быть частью всего этого.
Нет, конечно, все были ужасно милы со мной и дружелюбны (даже в тот период, когда я ненавидел себя сам за то, что чуть не покусал Несс, все Каллены, за исключением Эдварда, старались помочь мне, как могли). Эсми и Карлайл, похоже, приняли меня как очередного сына. Элис, Джаспер и Эммет – как брата. С Розали все и так было понятно. И даже Белла была удивительно добра и внимательна ко мне. Иногда, когда я особенно сильно скучал по Ренесми, она, словно чувствуя это, садилась рядом со мной и, ничего не спрашивая, рассказывала мне что-нибудь о своей дочери. Что-нибудь необычное и занимательное из ее детства. Что-нибудь о ее увлечениях и предпочтениях. Что-нибудь просто о ней. И эти короткие беседы помогали мне немного унять эту странную ноющую боль, вызванную разлукой, в том районе, где раньше стучало мое сердце.
Кажется, меня не любил только Эдвард. Хотя, наверное, «не любил» – это было неверное слово в нашей ситуации. Мне казалось, что он не доверяет мне, что он словно постоянно испытывает меня, ожидая очередного срыва. И в этом отношении он, как это ни парадоксально, был ближе всего ко мне. Я тоже не доверял себе. И я тоже с тревогой ожидал возможного срыва…

Когда Ренесми, наконец, переоделась и мы спустились вниз, все уже собрались за столом.
Ренесми по очереди поцеловала каждого и уселась на отодвинутый мною стул. Я сел рядом с ней. Эсми поставила перед Несс огромные блюда с едой.
- Вау! Я столько не съем! – воскликнула Несс, беря с подноса пончик, окуная его в малиновое варенье и отправляя все это в рот.
- Съешь, сколько захочешь, - улыбнулась Эсми, ласково погладив свою «внучку» по голове.
Несс кивнула, но ничего не сказала, тщательно пережевывая пончик. Через пару секунд она удовлетворенно улыбнулась – видимо, он оказался очень вкусным.
Она заправила упавший на глаза локон, и потянулась за ломтиком сыра, лежащим на блюде.
Я следил, как ее рука зависла в нескольких сантиметрах от рта, пока она что-то рассказывала (я не имел понятия что, мой мозг отказывался различать слова – он наслаждался звуком) Белле, прежде чем она поднесла сыр к губам.
Губы приоткрылись, белые зубки откусили кусочек…
Это извращенство? Ну, то, что я не мог оторвать от нее глаз? От ее пережевывающего рта, от ее глотающего горла, от ее языка, облизывающего губы…
Я так сильно соскучился? Или это постоянная потребность моего мозга и души наблюдать за ней?
Мне показалось, что кто-то невидимый свыше поставил жизнь на медленную съемку. И я благодарил его за это! Мне нравилось смотреть, как Ренесми ест. Чем медленнее, тем лучше.
В уголке ее рта осталась капелька варенья.
Я таращился на эту капельку, словно от нее зависела моя жизнь.
Я сглотнул, чувствуя во рту пряный вкус венома.
Ох, черт…
Я извращенец. Сомнений нет.
Я заставил себя отвернуться от своей девушки и послушать о чем говорят Каллены. Разговор вертелся вокруг обычных дел. Художественного колледжа Ренесми и Гарварда Беллы, невероятной задумки Элис, работы Карлайла, очередных друзей из прошлого Джаспера, нового платья Роуз…
- Мы с Дэни пойдем на причал, - заявила вдруг Ренесми, как бы, между прочим, запивая очередной пончик, теперь с медом, чаем.
Эдвард хмуро посмотрел на меня (заметьте, на меня, а не на Несс, в первую очередь). Он явно собирался сказать что-то не самое лицеприятное в мой адрес, но, похоже, Белла пнула его под столом ногой, потому что он так же хмуро посмотрел на свою жену, а потом уже на дочь.
- Ренесми, ты не думаешь… - начал он.
- Нет, папа, - прервала она его тихо, но твердо. – Я не думаю. И тебе не советую.
За столом воцарилась напряженная тишина.
При мне Ренесми впервые вступила в такой диалог с Эдвардом. В такой не самый вежливый диалог…
Я почувствовал прикосновение теплых пальцев к моей руке, до этого преспокойно лежащей на ее коленке. Ренесми подняла мою кисть и положила на стол, на всеобщее обозрение, накрыв ее своей рукой. Наши пальцы переплелись.
- Все очень просто, видите? – сказала она, не обращаясь ни к кому конкретно, но все понимали, что главный ее слушатель – Эдвард. – Дэниэл и я идем гулять. Просто гулять. Вдвоем. Все будет нормально.
- Мы с мамой могли бы пойти…
- Нет, папа. Я хочу побыть наедине со своим парнем. Хватит с нас свидетелей и надсмотрщиков, - Ренесми сморщила нос и посмотрела на меня. – Все будет хорошо, ведь так?
Я кивнул.
Я мог справиться с жаждой, пока мы не переступали границ. Конечно, я мог. Я уже не сумасшедший новорожденный. У меня есть опыт. Есть выдержка. Конечно, я смогу. К тому же, мне так хотелось провести этот день наедине с Ренесми. Я так давно не гулял с ней, не развлекался… Прошлая зима и те несколько дней «медового месяца» казались сейчас чем-то сюрреалистичным.
Спасаясь от сверлящего меня взгляда Эдварда, я отвел глаза в сторону и встретился с темно-коричневыми глазами Беллы. Мне показалось, что я увидел в них сочувствие. И понимание. И одобрение. И еще, словно веру в меня…
Напряжение внутри меня слегка ослабло.
Ренесми говорила, что Белла и Эдвард были в примерно такой же ситуации, как и мы много лет назад. Значит, Белла могла понять. В какой-то мере. Отказывался понимать только Эдвард…
Так как никто больше не вымолвил ни слова, Ренесми хлопнула в ладоши.
- Ну, вот и отлично, - она встала из-за стола и посмотрела на меня. – Подожди меня здесь, я сейчас только возьму наверху пальто.
Я кивнул.
- Элис, Роуз, мам, вы не подниметесь со мной? – продолжила Ренесми. – Хочу показать вам новое платье, которое я купила.
Они встали из-за стола и пошли наверх.
Новое платье?
Что за черт?
Это шутка?
Черт! Черт! Черт!
Она оставила меня наедине с разъяренным Эдвардом, чтобы показать новое платье?
Ренесми, ты бросила меня на верную смерть, но я чересчур мужчина, чтобы сказать об этом во всеуслышание и побежать вслед за тобой!!!
Я надеюсь, что ты будешь плакать обо мне, когда меня не станет… Желательно подольше. Хм, желательно рекой.
Я вздохнул и обвел взглядом опустевшую без дам комнату.
Хорошо, что здесь Джаспер. Его успокоительный талант может очень пригодиться, когда Эдвард вцепится мне в горло…

На улице было сыро и промозгло. Тучи снова заволокли небо непроглядной ватной массой. Робким весенним лучам солнца было трудно продираться сквозь этот заслон, поэтому они сдались от безысходности и взяли на сегодня выходной.
Я покрепче сжал теплую ладошку Ренесми, заправленную в шерстяную перчатку.
Вот уже полчаса мы не спеша брели по пляжу, умиротворенно наблюдая, как волны, монотонно шипя, одна за другой облизывают берег.
- У меня есть новость, - вдруг сказала Ренесми, прервав наше длительное молчание.
Я повернул голову и посмотрел на нее снизу вверх. Она была забавная в своем желтом берете и зеленом пальто. Желтые резиновые сапоги задорно хлюпали по воде. Волосы, завитые крупными колечками, кокетливо подпрыгивали при каждом ее движении.
Наши глаза встретились. В ее искрящемся взгляде, я явно прочитал нетерпение.
- Новость?
- Да. Я пока не хотела говорить всем остальным, - она пожала плечами и иронично добавила: – Ну, кроме папы, разумеется, которому просто нельзя не сказать.
Я понимающе кивнул и погладил ее пальчики, доверчиво лежащие в моей ладони.
- И?
- Ну, это еще не точно, знаешь. Еще все может поменяться…, - начала она быстро, но потом вдруг оборвала себя на полуслове и робко улыбнулась. - Мой преподаватель, Натаниэль, сказал, что моими работами заинтересовалась одна галерея здесь в Лондоне. Они как будто хотят организовать мою персональную выставку.
Я изумленно уставился на нее. Я знал и видел, насколько она талантлива, но персональная выставка…? Уже?
- Несс, это же чудесно! – я поднял ее на руки и закружил.
Она счастливо засмеялась, и ее смех отозвался радостным перезвоном где-то внутри меня.
Мне нравилось, когда она смеялась. Это наполняло и меня ощущением какого-то безудержного веселья.
- Я знаю! Я знаю! Я знаю! Это будет фантастика! Все в моем классе умрут от зависти! – ее голос буквально звенел. - Вообще, я не хочу радоваться раньше времени, потому что может случиться, что угодно, но я так невероятно счастлива!
- Брось, Несс. Что может случиться? Ты – талант. Этого никто не отнимет.
Ее щеки покрылись легким румянцем. Не от холода, нет. От смущения.
Мне нравилось, когда она краснела. Это заставляло что-то внутри меня трепетать от удовольствия.
Я опустил ее на землю, не выпуская из объятий.
Теперь она стояла рядом и вглядывалась в мое лицо.
Ее руки лежали на моей груди, согревая меня…
Вся веселость вмиг испарилась. Воздух стал тяжелым и каким-то физически осязаемым, словно наполненным невидимыми электрическими разрядами.
Я взял ее лицо в ладони и нежно погладил щеки.
- Очень холодные? – спросил я.
Я знал, что она поймет, о чем мой вопрос.
- Совсем нет, - улыбку сменило серьезное выражение на ее лице. – Приятные, наоборот. Ты не как мороз или лед, ты как ласковая прохлада, честно. Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне.
В подтверждении своих слов, она потерлась щекой о мою ладонь, не сводя с меня глаз.
Внезапно воздух стал еще тяжелее, еще реальнее, еще плотнее… Между нами снова возникало это сумасшедшее притяжение, которое я почувствовал с момента нашей первой встречи. Удивительно, но с тех пор взаимная тяга нисколечки не уменьшилась, а, казалось, наоборот, стала в тысячу раз сильнее.
Ренесми облизала губы.
Ее лицо приблизилось к моему. Ее запах стал ярче и глубже, проникая в меня вместе с морским воздухом.
Fuck!
Нельзя, нельзя… Мы одни и никто не сможет остановить меня, если понадобится.
Я осторожно, но твердо отстранил ее от себя.
- Нельзя, Ренесми, - выдохнул я, одновременно и проклиная свою стойкость, и радуясь, что смог сдержаться. - Ты же должна понимать!
Разочарование, замешанное на легком возбуждении, явно читалось на ее лице.
- Я понимаю, - она печально вздохнула. – Но это не значит, что я принимаю…
Она отошла от меня. Плечи поникли, голова опущена, руки в карманах.
От жизнерадостной девчонки, которая по секрету рассказывала мне свою фантастически важную новость, не осталось и следа. И эта перемена в ней опять из-за меня… Как обычно.
Я сглотнул и поджал губы.
В нескольких метрах от меня, Ренесми наклонилась, взяла в руки камешек и бросила его в воду. Он полетел довольно далеко. Для девчонки. Для девчонки с супер возможностями, конечно.
Я тоже наклонился и выбрал подходящий камешек. Это занятие напомнило мне еще ту давнюю, очень-очень размытую в воспоминаниях, жизнь в интернате. Камешки, догонялки, песочницы… Боже, словно триллионы лет назад в незнакомой галактике. Где я сейчас? И главное, что я сейчас?
Я вложил все непонятное раздражение и какую-то странную меланхолию в свой бросок. Камешек, к моему удовлетворению, полетел очень далеко. Я следил за ним, пока он не упал в воду где-то вдали, произведя едва уловимый даже для моего слуха всплеск.
Боковым зрением я наблюдал за Ренесми. Она брела по пляжу, ступая по самой кромке воды и удаляясь от меня все дальше и дальше. Подавив отчаянное желание помчаться вслед за ней и просить прощения за всю эту невыносимую ситуацию, над которой у меня не было ровным счетом никакой власти, я вздохнул и сел на холодные камни, не чувствуя их температуры. Сел и отрешенно уставился на неспокойный океан. Вернее, пока еще, он выглядел спокойно, просто немного хмуро, но внутри у него явно все бурлило – не сегодня, так завтра начнет штормить.
Не знаю даже, о чем я думал в тот момент. Наверное, ни о чем, раз моя исключительная память не может подобрать ни одно воспоминание к этому отрезку жизни. Я должно быть просто сидел и тупо глядел на горизонт. В серой дали виднелись десятки танкеров и кораблей, а волны все прибывали и отступали, становились выше и опадали… Вода тоже стала серой и мутной, такой же как и небо. Такой же, как моя душа, которая никак не могла понять, что ее тревожит.
Спустя некоторое время Ренесми села рядом со мной. Она склонила свою голову мне на плечо, не говоря ни слова и словно извиняясь за легкую вспышку раздражения.
Мне не хотелось разговаривать. И Ренесми тоже хранила молчание. Да и что она могла сказать? Она понимала все не хуже чем я. Просто она верила в меня чуточку больше, чем я сам верил в себя.
Внезапно я подумал, что сегодня – первый день за долгое время, когда мы с ней проводим время только вдвоем. И это не какие-нибудь украденные минуты, а часы, часы…
И я еще ни разу не подумал наброситься на нее! Ну, это уже прогресс. Глядишь, через пару лет мы сможем попробовать что-нибудь очень приятное и желанное, если конечно, я к тому времени еще буду функционировать.
Я поднял руку и обвил ее вокруг плеча Ренесми. Она придвинулась ко мне еще чуточку ближе, и ее макушка оказалась прямо под моим подбородком. Я вдохнул запах, исходящий от ее волос. Чуть-чуть лимон, чуть-чуть корица, и кажется ваниль… И ее собственный уникальный манящий запах. Запах моего рая.
Я закрыл глаза и позволил этому экзотическому коктейлю полностью завладеть мною. Столько эмоций, столько впечатлений, столько воспоминаний полились в мое тело и душу… Все вдруг стало легко и понятно, все стало правильно и логично. Я почувствовал себя счастливым - только ее запах мог делать со мной подобное.
Сколько мы просидели так, бок о бок, деля спокойное молчание? Кто знает. Когда время – вечность, оно перестает играть такую уж большую роль. Ну, если только в некоторых аспектах (да, я говорю сейчас именно о своем открытии относительно моей возможно чересчур ранней недееспособности как мужчины, черт бы ее побрал).
- О чем ты думаешь? – спросил я.
- Сегодня был бы один из этапов кубка мира по хаф-пайпу, - прошептала она.
Я буквально остолбенел.
Я мог предположить сотни ответов. О выставке, о колледже, о родителях, о друзьях, о картине, об уроке, о Джейкобе, обо мне, в конце концов… Сотни, если не тысячи ответов, но только не этот.
Откуда она знает? Почему она помнит? Эти вопросы вертелись в моей голове, не находя ответа.
Я знаю, я эгоист. Мне бы ни за что не пришло в голову думать в этот момент о ее выставке. Разве что, в контексте легкой грусти оттого, что моя карьера уже закончилась, тогда как ее только-только начинается… А она думала. Обо мне и о моей разбитой мечте!
Боже! Как же так случилось, что эта удивительная, отзывчивая, прекрасная девушка из миллиардов людей на планете досталась мне? За какие заслуги мне такое счастье?
- Я… Я скучаю по соревнованиям, - выдавил я, наконец.
Правда – это было самое малое, чем я мог отблагодарить ее за эту нежную заботу обо мне и моих желаниях.
-Я знаю, - она тихонько вздохнула. – Мне жаль.
- Мне тоже.
И это тоже была правда. Мне было жаль, что я не могу соревноваться. С моими новыми сверх способностями, я бы мог делать невероятные вещи на борде.
Мог бы, но не могу.
И даже без вампирской мощи, я все равно мог делать трюки, неподвластные многим. Я был одним из лучших, я прекрасно отдавал себе в этом отчет. И теперь весь мой талант в этой новой жизни был лишним. Он только дразнил меня невозможностью использовать его так, как я бы хотел.
И еще. Без спорта и соревнований, я стал чувствовать себя бесполезным.
Некоторое время мы молчали.
- Все случилось не так. Слишком быстро, - я услышал тихий голосок Ренесми. - Мы еще не были готовы. Ты не был готов.
- Но так случилось и ничего не изменишь.
- Ты жалеешь? – она отстранилась от меня и подняла голову, встречаясь со мной взглядом. В ее глазах блестели слезы.
- Нет, - я покачал головой. – Конечно, нет. Рано или поздно это все равно бы случилось, ведь так? Я бы не хотел состариться и оставить тебя одну, - я вздохнул. – Может быть, я бы повременил с этим еще какое-то время, если бы у меня был выбор. Но, в конце концов, я предпочитаю жить так, чем не жить вообще. Ведь выбор был только таким?
Она кивнула. По ее щеке покатилась слеза
- Я боюсь, что ты ненавидишь меня за ту жизнь, на которую я тебя обрекла
- Несс, ну ты что? – я поднял ее подбородок. – Эта жизнь не так уж и плоха. Я бы даже сказал, что, если отбросить некоторые неудобства с питанием и с моей с трудом поддающейся контролю страсти покусать тебя, эта жизнь идеальна, - я усмехнулся. – Сила, скорость, выносливость. И вечность. У тебя и у меня. У нас вдвоем, - я провел пальцем по мокрой соленой дорожке, идущей от уголка глаза к уголку губ, оставленной одинокой слезинкой. - Я смогу изучить тебя до мельчайших подробностей – обычной жизни мне бы оказалось мало.
- Я даже смогу надоесть тебе, - добавила она, не то всхлипнув, не то улыбнувшись.
Я наклонил голову, и мой холодный лоб коснулся ее теплого.
- Ты никогда, слышишь, никогда, не надоешь мне, - прошептал я, глядя в ее искрящиеся слезами глаза. - Если бы такое было возможно, то случилось бы уже очень-очень давно. Поверь, я бы ни за что не приехал к тебе после Гштаада.
- Я знаю, - она вздохнула. – Прости.
Я почувствовал ее руки на своей спине. Она прижалась ко мне, уткнувшись носом в мое плечо.
- Я так люблю тебя, - прошептала она.
- Я знаю. И я знаю, что ты знаешь, что я тоже люблю тебя.
Она тихонько засмеялась.
- И я с тобой, что бы не случилось, - продолжил я. – И у нас есть вечность. Разве не об этом мечтают все влюбленные?
Ренесми снова хмыкнула.
- Пока я дождусь этой вечности, то сойду с ума от желания, - пробормотала она.
Теперь уже настала моя очередь смеяться.
- Да уж. Мой вынужденный сексуальный пост – это едва ли не самое неприятное во всем этом. Особенно учитывая невообразимую соблазнительность одной юной леди и ее настойчивое желание сбить меня с пути истинного.
Ренесми отстранилась от меня и легонько стукнула меня по груди.
- Я теперь чувствую себя какой-то извращенкой, - пробормотала она. Ее щеки вновь были пунцовыми.
Я наклонился к ней и прошептал в ее ушко:
- Поверь мне, извращенец в нашей ситуации один, и это не ты, - я хмыкнул. – Если бы ты только знала, как часто и как я представляю тебя, ты бы уже никогда не избавилась от изумительного розового румянца на твоих щеках.
Я услышал, как Ренесми с шумом втянула в себя воздух. Ее кровь стала быстрее. Горячее.
Боже, я так хотел ее. И то, что она хочет меня не меньше, было очевидно.
- Как долго еще ждать? – спросила она.
- Я не знаю…
- Мы можем, например, идти к этому постепенно, - предложила она смущенно. – Каждый день делать маленький шаг вперед. Тогда и ты сможешь быстрее привыкнуть ко мне, и я не сойду с ума.
- Какой превосходный план, - сказал я, сдерживая усмешку. – И какой, по-твоему, должен быть первый шаг? На сегодня?
Избегая моего взгляда, она коснулась замка на моей куртке.
- Ну, хотя бы поцелуй. Как сегодня утром.
Я вздохнул.
- Я знаю, что ты скажешь, - сказала она прежде, чем я мог придумать что-нибудь. – Это опасно. Но я готова рискнуть.
- Ренесми… - она накрыла мой рот ладошкой и, наконец, посмотрела на меня.
- Поверь мне, я тоже боюсь. Не возможной боли или чего-то еще подобного. Я боюсь, что если что-то пойдет не так и в этот раз, ты уже никогда не подпустишь меня к себе. Я знаю, ты винишь себя в том, что случилось в тот вечер, но ты не виноват. Нет. Если кто и виноват, то только я и моя глупость… - она вздохнула, переводя дыхание. - И пусть я боюсь и я знаю, что ты боишься тоже, но я больше так не могу, понимаешь? Я так сильно хочу быть с тобой, что это просто медленно убивает меня. Ты снишься мне постоянно. И я просыпаюсь и ненавижу утро, потому что оно прерывает мой сон, в котором мы вместе… Я помню каждый наш поцелуй, каждое объятие. Я помню, как ты шептал мне на ухо ласковые слова, я помню, как твои руки скользили по моей коже…
Черт! Черт! ЧЕРТ!!!!!
Я мог бы сказать ей, как часто я вспоминаю об этом. О поцелуях, об объятиях, о ее стонах и шепоте… Я мог бы сказать ей, что моя потребность в ней убивает меня изнутри…
- И я просто не могу больше. Я думаю о сексе постоянно. И я ненавижу Суви, когда она приходит от своего бойфрэнда и вся сияет. Я становлюсь какой-то сексуально озабоченной маньячкой, Дэниэл, - она обхватила мое лицо своими ладошками.- Пожалуйста, давай попробуем. Просто поцелуй. Пока что.
Я сглотнул.
Как я мог не откликнуться на такую страстную мольбу? Я был всего лишь человек… Ну, ладно, не совсем человек, но все же…
И я так страстно любил эту девушку.
Не говоря ни слова, я обхватил Ренесми руками за талию и пересадил к себе на колени.
Наши лица были на одном уровне. Ее теплое дыхание смешивалось с моим холодным.
Она не двигалась, оставляя за мной право решать…
Я провел подушечкой большого пальца по ее губам. Они чуть-чуть приоткрылись.
Ее ресницы дрогнули и опустились, скрывая от меня ее глаза.
Ок, Дэниэл. Конечно, ты сможешь. Это ведь просто поцелуй.
Я обхватил ее голову руками и приблизил к себе.
Когда наши губы встретились, весь остальной мир перестал существовать. Так было всегда, но пустынный берег многократно усилил это ощущение.
Я осторожно исследовал своими губами ее губы. Пробовал ее вкус, наслаждался ее теплом.
Я позволил себе немного расслабиться. Мой язык проник в ее рот.
OMG! OMG! OMG!
Ее язык робко коснулся моего.
Я почти сошел с ума.
Одна моя рука скользнула на ее спину, привлекая ее еще ближе. Я удовлетворенно выдохнул, когда почувствовал своим стальным торсом мягкость ее тела.
Продолжая исследовать ее рот, словно в первый раз, я начал поглаживать ее спину.
Пальто и свитер прятали от меня ее кожу. Я отчаянно желал почувствовать ее мягкость и тепло под своими руками, но остатки здравого смысла предостерегали меня от этого сумасшедшего решения.
Ренесми послушно следовала за мной в этом чувственном путешествии, не стараясь форсировать события, предоставляя мне полную свободу действий.
Я оторвался от ее губ и стал покрывать мелкими короткими поцелуями ее щеки, подбородок, спускаясь к горлу. Тяжело дыша, Ренесми слегка откинула голову, открывая моим ищущим губам свою шею.
Я коснулся горячей кожи ее горла. Я отчетливо ощущал под моими губами монотонное биение крови. Здесь запах рая был особенно ощутим.
Я провел языком по коже и уткнулся носом во впадинку у основания шеи.
Ренесми сдавленно застонала.
Я поднял голову и встретился взглядом с ее глазами. Они блестели и были подернуты поволокой желания.
Какую-то долю секунды мы оставались без движения, а потом одновременно двинулись друг другу на встречу.
В это раз Ренесми принимала такое же активное участие в любовной игре. Ее губы исследовали мои губы, ее язык ласкал мой язык. Ее пальцы запутались в моих волосах. Она бурно реагировала на каждое прикосновение, страстно отзываясь на каждое движение.
Боже, как я скучал по этому… Как я скучал по этой Ренесми. Парадоксально страстной, отдающей себя без остатка и все еще немного несмелой и робкой…
Ее запах стучал в моей голове. Я чувствовал, что начинаю попадать по его власть, терять контроль и следовать его зову. Я не мог перестать целовать ее, не мог перестать чувствовать на языке ее вкус. От этого запаха, казалось, зависит существование всей моей Вселенной.
Я все-таки разрешил запаху поработить меня, и в ту самую секунду, когда я с ужасом понял, что вот-вот совершу непростительный поступок, Ренесми тихонько застонала. Этот живой, естественный звук вернул мне какую-то миллиардную частицу разума.
Мне нужно было остановиться. Это было просто необходимо.
Я собрал всю силу воли и слегка оттолкнул Ренесми от себя.
Она дышала тяжело. Из ее горла вырывались глухие и хриплые вздохи.
Я закрыл глаза.
Я был так близок…
Легкое прикосновение к моим щекам заставило меня открыть глаза.
Ренесми старалась восстановить дыхание. Несмотря на неправдоподобно расширенные зрачки, ее взгляд стал более осмысленным, чем мгновение назад, и не таким диким. Сердце по-прежнему стучало в ускоренном ритме.
- Спасибо, - прошептала она. – Спасибо за попытку.
- Мне нужна была эта попытка не меньше, чем тебе.
- Тогда, спасибо нам обоим.
- Спасибо.
Ренесми соскользнула с моих коленей и села рядом на камни. Я видел, как она осторожно провела кончиками пальцев по губам.
- Я сделал тебе больно? – спросил я, отчаянно соображая, в какой из моментов я мог настолько забыться.
- Нет, - она повернулась ко мне. Лукавая улыбка играла на ее губах. – Пытаюсь сохранить и запомнить ощущение твоих губ. Кто знает, когда мне в следующий раз выпадет такое счастье?
Я облегченно вздохнул и улыбнулся.
Запах все еще был желанным, но уже не таким яростным.
Ренесми достала из кармана свой мобильный и посмотрела на дисплей.
- Вау! Нам пора Дэниэл!
- Пора?
- Домой! – она вскочила на ноги и протянула мне руку. – Давай же, поднимайся!
- К чему такая спешка?
- Нужно идти домой! Тебя ждет сюрприз!
Я поднялся и отряхнул свои джинсы.
- Мне готовиться к худшему?
Она пихнула меня в бок.
- Ау! – она прижала руку к груди. - Ты твердый!
- Будто ты не знала.
- Знала, но забыла, - она вложила свою ладонь в мою.
Я полувопросительно полуиронично приподнял брови.
- Просто в моей голове отказывается фиксироваться информация о том, что от тебя может быть какой-то физический вред, - пояснила она.
Я беспомощно вздохнул, признавая ее беспечность.
Мы пошли домой.