Теплый, приглушенный свет ночника ясно подчеркивал его бледную кожу, в то время как его взгляд, серьезный и беспокойный, был полностью сосредоточен на моей скромной персоне. И сейчас я могла только догадываться о непривлекательности своего состояния и внешнего вида в целом, но все это мелочи.

Я лежала на спине в высокой белой кровати, руки вдоль тела, голова приподнята на подушках, на груди, аккуратнейшими складками, простыня, на подушке ни вмятины. Электроды, присоединенные к моему телу, зеленой линией показывали на экране биение сердца. Вокруг было огромное количество цветов, приторный вкус которых скорее раздражал, чем помогал. Букеты были красивы, но лишены всякой индивидуальности и поэтому неинтересны, а тщательно прибранная комната навевала скуку. По-моему, родители немного перестарались. В окне чуть виднелся краешек ночного неба. Кувшин с водой, стоявший возле кровати, был полон, похоже, к нему никто ни разу так и не прикоснулся. И сейчас в этой больничной палате мы были совсем одни.
- Пульс слишком слабый, – тихо сказал Эдвард, но сейчас такая ерунда меня не волновала.
- Дай мне зеркало! – требовательно, даже капризно попросила я. Он на секундочку замешкался, но все же не стал возражать, медленно протянув мне довольно тяжелое серебристое зеркальце. Я приготовилась к худшему: лицо было болезненно бледным и, к сожалению, такой цвет кожи нисколечко не придавал мне шарма, в отличие от Эдварда. Раны – две на лбу и одна через всю щеку были аккуратно зашиты телесного цвета нитью, стягивавшей кожу, кажется, швы наложили чем-то синтетическим.
- Ну,… все не так уж и плохо… - я протянула ему зеркало обратно. Судя по выражению его лица, моя натянутая улыбка получилась не слишком убедительной, но очень уж много тут приборов: кнопки вызова, внутренняя связь, целая инфраструктура проводов – все это оказывало немалое давление на мой, и без того ослабший организм. Вот теперь пришло время, наконец, узнать всю правду друг о друге, понять кто мы друг для друга, кто мы, прежде всего для самих себя!
- У тебя странный вкус, Эдвард! – потихоньку начала я свое наступление.
- Ты думаешь?
- Не такой, как у людей… - продолжала, оставив его вопрос без внимания. – Иди сюда, Эдвард!
Он мотнул головой, резко отстранившись.
- Ты слишком слаба. Не сможешь принять то, что у меня в голове.
- Неужели ты ничего не понял? Эдвард, мне, от прикосновения к тебе станет только легче, но вот… - я на секунду замолчала, пытаясь подобрать слова, наконец, задала вопрос. – Скажи мне, что тогда почувствовал ты?
- То же самое, что ты чувствуешь каждый день.
- Мне жаль… - к удивлению нас обоих на мои глаза навернулись слезы, и я быстро заморгала, пытаясь смахнуть их.

Он наделен силой – это очевидно, я чувствую, что она исходит от него, как статическое электричество.
- А ты часто плачешь? – с любопытством задал он этот странный вопрос, изучая мое лицо, сам не подозревая, затронув для меня очень болезненную тему. А может намеренно?
- Раньше, да, но со временем мои чувства словно замерзли – это такая защитная реакция. Иначе я бы извела себя слезами до смерти. – он продолжал заинтересованно рассматривать меня, явно ожидая более развернутого ответа. – Я плакала от несчастной первой любви, плакала, расставаясь с детством, плакала, когда видела, как тонет вся моя жизнь…
- Откуда бы взяться в таком ледяном сердечке терзаниям?
- Нет, я не терзаюсь. Я… как бы это сказать… уменьшаюсь. Я всегда думала, что душа растет, если ты совершаешь что-то хорошее и смелое, что-то правильное и справедливое. А если ты творишь зло, не важно, по какой причине, то душа съеживается. Так вот моя душа с каждым днем становиться все меньше. Я не чувствую внутри ничего, как будто раньше во мне горел яркий огонек, а теперь угас, или от него остались лишь тлеющие угли. Я не знаю, как мне заставить себя жить дальше.
- И все же ты живешь, – спокойно сказал мне Эдвард. – Эта пустота мне знакома. Я чувствую ее все время.
- Эдвард, я боюсь, что навсегда потеряла душу… - прошептала я в слезах.
- Тогда отпусти прошлое! Начни снова жить! Полюби, и твоя душа оживет!
- Все это легко только на словах. На деле же практически невозможно!
- Возможно! Иначе меня бы здесь не было!
- А знаешь, ты на самом деле гораздо больше человек, чем можешь себе представить, – необдуманно ляпнула я.
- Если ты хочешь меня подбодрить или как-то утешить, то мне это вовсе не нужно.
- Ни то, ни другое. Просто я говорю, что думаю. Ты парой напоминаешь мне человека, которого я любила…
- Значит, тебя тянет к неудачникам и чудовищам.
- Ты слишком уж самокритичен. Даже я не так строга к себе, хотя совершила намного больше ужасного, чем ты.
- Не говори глупостей! – перебил он меня, явно не поверив в вышесказанное. – Давай лучше закроем эту тему?
Я, соглашаясь, просто кивнула головой. И, правда, разговор стал слишком личным.
- Я собирался поговорить о нас.
- А есть «мы»? – спросила я с сомнением, но чувствуя, что и с надеждой.
- Не знаю, – ответил Эдвард.
Я пыталась не встречаться с ним взглядом, но оказалась не в силах отвести глаза в сторону.
- Ну, так как? – спросил он еще раз.
- Я не твой тип. – неумело попыталась я перевести разговор в шутку. – Мне кажется, что дружба будет, как никогда уместна! – уже более серьезно ответила я.
- Я не хочу быть просто другом! – резко сказал он. – Я хочу большего. И я сам решаю, кто мой тип, а кто нет!
Воздух четко прорезало раздражение. Вот это да! Неужели он действительно так хочет быть со мной? Одно я знаю точно – это большая ошибка, но страстно желаемая нами.
- Я боюсь, – призналась я. Он не стал меня утешать, как будто знал, что станет только хуже и просто сказал.
- Ты не боишься, что тебе причинят боль, а наоборот, что ты сделаешь больно. Так вот знай: если любишь, то непременно испытываешь боль, а если не любишь, то и не получаешь ничего!

«Любовь» - одно это слово причиняет мне страдания и огромную боль, с которой я по жизни иду рука об руку. Определенно его слова многое значат для меня, как и он сам, но опять же этот разговор не имеет смысла, ведь до сих пор не случилось то, с чего нужно было начинать. Эдвард умело отвлек меня от самого главного…

Я, больше не колеблясь ни минуты, легонько коснулась его лица, увидев то, что не должна была видеть. Я думала, что это никогда больше не повториться, ведь он ушел, а никого другого для меня просто не существовало, как же я ошибалась…